Иван Елисеев

УГОЛОВНИКИ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ

Сегодня 30-е октября – День памяти жертв политических репрессий.

Ещё недавно, в эту дату было принято вспоминать жертв советских репрессий. К сожалению, сегодня мы вспоминаем их реже, потому что политические репрессии больше не страшная страница нашего прошлого, а часть нашего настоящего. И к еще большему сожалению, уже обыденная.

На этой неделе 10 месяцев колонии получил либертарианец Глеб Марьясов, принявший на себя удар полицейской дубинки на мирном митинге. На прошлой – под домашний арест отправили ректора Шанинки Сергея Зуева. И это только самые громкие дела из последних – репрессивная машина Путина работает не в еженедельном, а уже в ежедневном режиме.

Тем не менее, сегодня, считаю важным вспомнить о жертвах репрессий советского периода и остановиться на вещи, которая роднит сталинский террор с современным.

Один из главных методов борьбы с памятью о сталинском терроре – это занижение числа жертв. Этот прием странный изначально – кто-то, действительно считает, что сокращение количества миллионов, репрессированных при Сталине, как-то обеляет Сталина?

Да ради Бога – выберите самую маленькую оценку численности убитых и отправленных в лагеря. И она всё еще будет чудовищной. И она всё еще будет больше, чем когда бы то ни было в нашей истории.

А когда в дискуссиях речь заходит о ГУЛАГе, оправдатели Сталина применяют самый абсурдный аргумент, в который, кажется, сами верят. Они говорят: Но ведь не все, кто был отправлен в лагеря были политическими. Большинство из них – уголовники!

Но делить узников ГУЛАГа на политических и уголовников, в надежде оправдать Сталина – это такая дистиллированная, чистая, стопроцентная манипуляция без малейших примесей истины.

И я не только про то, что власть в России исторически любит судить своих политических оппонентов по уголовным статьям — и при царе, и при Сталине, и сейчас.

Главное, что уголовником можно назвать только того, кто был приговорен судом, основанном на принципах состязательности сторон и независимости судебной власти от политической.

В Советском Союзе не было такого суда, это была формальная легализация репрессий. А значит, и слово уголовник в отношении заключенных ГУЛАГа использовать неправильно.

И это не значит, что в Советском Союзе не было настоящих убийц и насильников. Были. И я их не оправдываю. Убийц и насильников оправдывают те, кто оправдывает ГУЛАГ.

Вообще-то это очень вредная манипуляция. Российская власть умело использует это разделение на уголовников и политических, и врет: в российском законодательстве нет политических статей, а значит нет и политзаключенных. Все – и в первую очередь Навальный – обычные уголовники!

И это тоже достаточно эффективная ложь, на которую нужно отвечать твердо: политический заключенный – это человек осужденный за свои взгляды и убеждения, или осужденный по политическим мотивам. Номер и характер статьи в рамках российского суда, работающего на сталинских, а не гуманистических принципах, не имеет значения.

Люди, по каким-то причинам, очарованные Сталиным, припоминают его как человека, который якобы навел какой-то порядок жесткой рукой. Но в стране, где отсутствует независимый суд по определению не может быть никакого порядка.

Может быть только диктатура произвола, когда в тюрьму или на расстрел можно отправить вообще любого – без состава, без доказательств, без ничего.

Владимир Путин продолжает традицию такого “суда” и в современной России.

ЕЛИСЕЕВ