"...Следует сократить количество бюджетных студенческих мест в слабых вузах, 70% выпускников которых никогда не будут работать по специальности. Коммерциализация высшей школы превратила университеты в рассадник половозрелых, но инфантильных тунеядцев, а общежития — в гнездо разврата и наркомании.

Гораздо полезнее для общества и экономики, чтобы большинство школьников получали специальное профессиональное образование и шли работать, то есть взрослели, в 18 лет. Только таким образом мы сможем увеличить число ранних браков, без которых нам не добиться роста рождаемости. Если женщина в первый раз рожает в 29 лет, то очевидно, что она не станет многодетной матерью.

Семьи должны создаваться юношами и девушками в возрасте 20 лет, и тогда к 30 годам здоровая молодая мама будет воспитывать двух или трех малышей. Задача же государства состоит в том, чтобы обеспечить молодую семью домом, молодого отца — работой, а молодую мать — пособием по уходу за детьми, поскольку ее материнство гораздо ценнее для России, чем работа бездетной женщины в офисе..."

"...В финансировании «майдана» приняли участие практически все олигархи: перешедший в оппозицию Ахметов, зять Кучмы Пинчук, будущий венский беженец Фирташ и будущий президент «майдана» Петр Порошенко...

Майданщиков активно поддерживали ЕС и США. Оперативное руководство «майданом» осуществляло ЦРУ и специалисты по цветным революциям из CANVAS. Высокопоставленные американские политики внесли личный вклад в усугубление внутриполитического кризиса на Украине: вице-президент Байден звонил Януковичу с угрозами, а помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии Виктория Нуланд приехала на Майдан, чтобы раздать «печеньки» участникам незаконного сборища под камерами западных СМИ.

«Фокус ситуации заключался в том, что формально оппозицию больше поддерживали европейцы, но мы прекрасно знали, не просто отдавали себе отчет, а знали, что реальными кукловодами были наши американские партнеры», — вспоминал Владимир Путин в 2015 году в фильме «Крым. Путь на Родину»..."

"...Освобождение Москвы стало для русских людей поистине священным актом, смысл которого заключался в том, что они удержали свой крест — бремя Катехона, православного Царства.

Русский народ не дрогнул, подобно обессилевшим и соблазнившимся в 1439 году на Флорентийском соборе ромеям, и не изменил Богу из соображений политической выгоды. Третий Рим состоялся. Новая Империя, Московское Царство, даже лишившись Царя, выстояла под знаменем Православия. Важнейшую роль сыграло новое для Руси Патриаршество — Святители Иов и Гермоген стали гласом Божиим для православного народа.

После взятия ополченцами Кремля по сожженной и разоренной поляками Москве двинулся крестный ход с чудотворной Казанской иконой Пречистой Богородицы и с благодарственными молитвами об избавлении Святой Руси от нашествия иноплеменных. Этот день, 4 ноября (по новому стилю) 1612 года, мы теперь празднуем как День народного единства..."

"...Формально Империя никогда не признавала сепаратизма своих провинций, ставших государствами по причине большевистского переворота 1917 года, поэтому Польша и Финляндия нуждаются в договоре с Россией, который узаконит их суверенный статус.

То же самое относится ко всем бывшим советским республикам, легализованным союзным договором 1922 года и приобретшим статус независимых государств после расторжения этого договора в декабре 1991 года Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем.

Российская Империя никогда не предоставляла независимости ни новороссийским и малороссийским губерниям, ни южноуральским, ни прибалтийским. Поэтому и Украина, и Казахстан, и все остальные бывшие союзные республики нуждаются в новых договорах с Россией, которые урегулируют их нынешний статус..."

Без русского народа, без русского этноса, без этого фактора нет и не может быть самой России.

"...Эстетическим вождем движения был художник Илья Глазунов, вернувший образы Древней Руси в сознание советских людей и четко переориентировавший своих соратников по «русской партии» с неосталинизма на монархический идеал и наследие Белого движения. Крупными фигурами в «русской партии» были издатели и журналисты Сергей Семанов и Станислав Куняев, писатели Владимир Солоухин, Владимир Чивилихин, Валентин Распутин и Василий Белов, критик Вадим Кожинов.

Значительное влияние на русский дискурс тех лет оказал Александр Солженицын, который в своей критике советского строя перешел границы не только официально разрешенного, но и терпимого от диссидентов инакомыслия, поставив под удар как фигуру Ленина, так и саму легитимность октябрьского переворота. Более того, он пошел дальше и отверг февральский переворот, осудив свержение монархии. Его ближайший соратник Игорь Шафаревич вернул в идеологический оборот понятие русофобии и вскрыл сущность этого явления, напрямую обусловленного ненавистью Ханаана к Империи.

Тесно связано с русским движением было и поколение писателей-деревенщиков. Разгром русской деревни советской колективизацией и урбанизацией был воспринят этими писателями, коренными крестьянами, как уничтожение исконного русского мира..."

"...Большевистский переворот в октябре 1917 года имел трех основных авторов. У него были режиссер, продюсер и звезда — исполнитель главной роли. Режиссером был вождь партии большевиков — Владимир Ульянов (Ленин). Продюсером — контрабандист и германский агент Израиль Гельфанд (Парвус). И наконец, звездой — международный революционер и агент Уолл-стрит Лейба Бронштейн (Лев Троцкий)...

Главной целью Ленина, которой он был маниакально одержим, являлось уничтожение «всей великой ектеньи», разрушение России как Святой Руси и Третьего Рима. Интересы Германии, проводившиеся Парвусом, и интересы США, лоббировавшиеся Троцким, имели для Ленина значение лишь в той степени, в какой они способствовали осуществлению его замыслов. Лидер большевиков был настоящим носителем тысячелетней ненависти Ханаана к Империи. Убийство Царской семьи стало для него как актом личной мести, так и апофеозом революции, после которого ненавистную ему Империю можно было считать сокрушенной..."

Не будь войны и революции, Россия теперь была бы неузнаваема. Начиная с 90-х годов XIX века, мы развивались во всех отношениях – и в материальном, и в духовном – с такой быстротой, что наш темп развития опережал даже темп эволюции Германии. Росло экономическое благосостояние населения, сельское хозяйство, промышленность и торговля. Финансы Государства находились в блестящем состоянии, росла автономия, права и самодеятельность народа. Могучими темпами развивалась кооперация, уходили в прошлое абсолютизм, деспотизм и остатки феодализма. Исчезала безграмотность, народное просвещение поднималось быстро, процветала наука, полной жизнью развивалось искусство, творчество духовных ценностей было громадным и глубоким по интенсивности. <…> Но пришли эти явления, и блестящее развитие было прервано. Не только остановлено, но отброшено назад на 1–2 столетия.

Понадобятся десятилетия, чтобы залечить раны, стать Россией 1922 года без войны и революции. Вот почему я не могу больше быть ни трубадуром, ни романтиком войны и кровавой революции. Вот почему я тихо и печально улыбаюсь, когда слышу славословия последним.