Forwarded from Деньги и песец
В продолжение истории о генетической предрасположенности к богатству
Был такой занятный эпизод в фильме «Курьер» (1986 год). ⬆️ Главный герой знакомится с дочкой профессора (причем, не «обычного профессора», а демонстративно преуспевающего, «звездного»), и начинает восхищаться ее внешностью. «А это от мамы, у нее тоже ноги длинные», говорит девушка.
Что здесь интересно?
В 2004 году психолог Сатоши Канадзава (Лондонская школа экономики), опубликовал статью «Why beautiful people are more intelligent» (Почему красивые люди более умные) )
Логика рассуждений Канадзавы была такая
1) более умные мужчины способны с большей вероятностью достигнуть более высокого статуса;
2) мужчины более высокого статуса с большей вероятностью будут обладать более красивыми женщинами;
3) интеллект передается по наследству;
4) красота передается по наследству;
и если эти 4 предположения верны, то утверждение о том, что красивые люди более умны, оказывается логически истинным.
А вы как думаете?
Был такой занятный эпизод в фильме «Курьер» (1986 год). ⬆️ Главный герой знакомится с дочкой профессора (причем, не «обычного профессора», а демонстративно преуспевающего, «звездного»), и начинает восхищаться ее внешностью. «А это от мамы, у нее тоже ноги длинные», говорит девушка.
Что здесь интересно?
В 2004 году психолог Сатоши Канадзава (Лондонская школа экономики), опубликовал статью «Why beautiful people are more intelligent» (Почему красивые люди более умные) )
Логика рассуждений Канадзавы была такая
1) более умные мужчины способны с большей вероятностью достигнуть более высокого статуса;
2) мужчины более высокого статуса с большей вероятностью будут обладать более красивыми женщинами;
3) интеллект передается по наследству;
4) красота передается по наследству;
и если эти 4 предположения верны, то утверждение о том, что красивые люди более умны, оказывается логически истинным.
А вы как думаете?
Forwarded from Толкователь
Интересно, что лозунг «Россия для русских», придуманный славянофилами, подразумевал совсем другой смысл, нежели позднее стали в него вкладывать черносотенная и крайне правая публика.
Впервые лозунг был упомянут в 1867 году в консервативной газете «Весть». Написал заметку с этими словами Владимир Скарятин, крупный золотопромышленник и издатель «Вести», носивший тогда славу крайнего реакционера (например, Александр II был для него «социалистом»). Заметка эта говорила о том, что России не стоит воевать за освобождение славян в Австро-Венгерской и Османской империи, «хватить проливать кровь за чужие интересы». Это был такой русский изоляционизм. В частности, в заметке писалось:
«Русские интересы приносить в жертву славянским? Нет, и тысячу раз нет! Россия — для русских! Вот наше знамя. Истинно национальная политика заключается именно в этих трёх словах - Россия для русских. Думают ли они, что казна России так переполнена, а кровь русских людей так дешева, что мы можем тратить то и другое не иначе, как только для самой России и ни для кого более, как для России. Не нам поддерживать надежды призрачные, и тем самым вовлекать этих несчастных в предприятия для них гибельные, ибо, повторяем, Россия - для русских! Пора жить самим для себя!»
Впервые лозунг был упомянут в 1867 году в консервативной газете «Весть». Написал заметку с этими словами Владимир Скарятин, крупный золотопромышленник и издатель «Вести», носивший тогда славу крайнего реакционера (например, Александр II был для него «социалистом»). Заметка эта говорила о том, что России не стоит воевать за освобождение славян в Австро-Венгерской и Османской империи, «хватить проливать кровь за чужие интересы». Это был такой русский изоляционизм. В частности, в заметке писалось:
«Русские интересы приносить в жертву славянским? Нет, и тысячу раз нет! Россия — для русских! Вот наше знамя. Истинно национальная политика заключается именно в этих трёх словах - Россия для русских. Думают ли они, что казна России так переполнена, а кровь русских людей так дешева, что мы можем тратить то и другое не иначе, как только для самой России и ни для кого более, как для России. Не нам поддерживать надежды призрачные, и тем самым вовлекать этих несчастных в предприятия для них гибельные, ибо, повторяем, Россия - для русских! Пора жить самим для себя!»
Forwarded from За четыре моря
Известно, что у интеллигента нет биографии - только список прочитанных книг. Дополняя Мандельштама, можно было бы сказать, что тем, кому повезло прожить по-настоящему увлекательную жизнь, обычно не хватало времени на то, чтобы читать. Но бывают и исключения.
Одна из самых любопытных книг, что попались мне за последние месяцы – Stalin’s Library: A Dictator and his Books Джеффри Робертса, британского историка из Корка. Задумка совершенно гениальная: изучить pometki Сталина на полях прочитанных им книг, чтобы разобраться в загадочной русско-грузинской душе - в конце концов, это самый личный из сохранившихся источников, ведь Сталин, увы, не вел дневников.
Реализация оказалось чуть более скромной: хотя библиотека генсека к концу жизни составляла более 25,000 книг, пометки сохранились только на 400 из них – причем в основном Сталин оставлял на полях довольно нейтральные «NB», «да» и «мда». Ни тайных признаний в либерализме, ни кровожадных призывов расстрелять каждого третьего… Но кое-что интересное из книги все же можно почерпнуть.
Сталин действительно много читал. И хотя 300-500 страниц в день, о которых писали некоторые из поклонников - явная байка, количество книг в библиотеке явно свидетельствует о том, что за жизнь ему удалось прочитать немало. Судя по пометкам, он был абсолютно искренним марксистом и таким же искренним поклонником Ленина, но при этом внимательно читал своих будущих противников – например, Троцкого, Зиновьева и даже белых эмигрантов. Комментарии к их текстам – от «метко» до «сволочь» и «подлец».
И мне кажется, что именно эти чуть смешные возгласы – маленький, но очень показательный кусочек души автора.
Не так давно я рассуждал с подругой о том, что же все-таки означает высокопарное и гордое слово «интеллектуал». Иметь высокий интеллект – это необходимое, но совсем не достаточное условие. Но что же еще нужно? Предпочитать авторское кино сериалам на Нетфликсе? Но это все поверхностное, наносное. С презрением относиться к деньгам и мирскому успеху? Но мы же говорим об интеллектуале, а не о буддисте И как раз в книжке Робертса я встретил очень точное определение: интеллектуал – это человек, для которого идеи имеют эмоциональное значение.
Если вы, читая книгу, когда-нибудь испытывали эстетическое удовольствие от того, что набор утверждений внезапно складывается в убедительный аргумент, а набор аргументов – в безупречную логическую картину, объясняющую какую-нибудь маленькую часть мира, то вы понимаете, о чем речь. Судя по комментариям Сталина, он тоже испытывал такие чувства – и вполне мог любить и ненавидеть абстрактные сущности.
Один британский психолог предложил классифицировать людей по двум критериям: их склонности к эмпатии и способностям к систематизации. И кажется, что настоящая, безусловная любовь к идеям возможна в том случае, если ты находишься в правом нижнем углу спектра – прямо там, куда Джонатан Хайдт определил Канта или Бентама (см. прикрепленную картинку). Высокая систематичность нужна для того, чтобы испытывать удовольствие от наблюдения за чистой логикой, а низкая эмпатия – для того, чтобы чувства людей не казались более важными чем красота идеи. Сложно быть безоговорочным сторонником логически безупречного утилитаризма, если вы в красках можете представить слезинку того самого ребенка, которого замучили ради гармонии мира.
Впрочем, судя по книге, Сталина вряд ли можно поместить в самый правый угол – в том, что касается абстракций, он был скорее ремесленником, чем гением. Зато многие из его товарищей-революционеров наверняка были там – сложно спорить с тем, что первое поколение большевиков у власти было самым интеллектуальным правящим классом в российской истории – если брать в качестве определения именно искреннюю одержимость идеями (после такого начинаешь думать – а так уж нужны нам эти интеллектуалы у власти?)
Одна из самых любопытных книг, что попались мне за последние месяцы – Stalin’s Library: A Dictator and his Books Джеффри Робертса, британского историка из Корка. Задумка совершенно гениальная: изучить pometki Сталина на полях прочитанных им книг, чтобы разобраться в загадочной русско-грузинской душе - в конце концов, это самый личный из сохранившихся источников, ведь Сталин, увы, не вел дневников.
Реализация оказалось чуть более скромной: хотя библиотека генсека к концу жизни составляла более 25,000 книг, пометки сохранились только на 400 из них – причем в основном Сталин оставлял на полях довольно нейтральные «NB», «да» и «мда». Ни тайных признаний в либерализме, ни кровожадных призывов расстрелять каждого третьего… Но кое-что интересное из книги все же можно почерпнуть.
Сталин действительно много читал. И хотя 300-500 страниц в день, о которых писали некоторые из поклонников - явная байка, количество книг в библиотеке явно свидетельствует о том, что за жизнь ему удалось прочитать немало. Судя по пометкам, он был абсолютно искренним марксистом и таким же искренним поклонником Ленина, но при этом внимательно читал своих будущих противников – например, Троцкого, Зиновьева и даже белых эмигрантов. Комментарии к их текстам – от «метко» до «сволочь» и «подлец».
И мне кажется, что именно эти чуть смешные возгласы – маленький, но очень показательный кусочек души автора.
Не так давно я рассуждал с подругой о том, что же все-таки означает высокопарное и гордое слово «интеллектуал». Иметь высокий интеллект – это необходимое, но совсем не достаточное условие. Но что же еще нужно? Предпочитать авторское кино сериалам на Нетфликсе? Но это все поверхностное, наносное. С презрением относиться к деньгам и мирскому успеху? Но мы же говорим об интеллектуале, а не о буддисте И как раз в книжке Робертса я встретил очень точное определение: интеллектуал – это человек, для которого идеи имеют эмоциональное значение.
Если вы, читая книгу, когда-нибудь испытывали эстетическое удовольствие от того, что набор утверждений внезапно складывается в убедительный аргумент, а набор аргументов – в безупречную логическую картину, объясняющую какую-нибудь маленькую часть мира, то вы понимаете, о чем речь. Судя по комментариям Сталина, он тоже испытывал такие чувства – и вполне мог любить и ненавидеть абстрактные сущности.
Один британский психолог предложил классифицировать людей по двум критериям: их склонности к эмпатии и способностям к систематизации. И кажется, что настоящая, безусловная любовь к идеям возможна в том случае, если ты находишься в правом нижнем углу спектра – прямо там, куда Джонатан Хайдт определил Канта или Бентама (см. прикрепленную картинку). Высокая систематичность нужна для того, чтобы испытывать удовольствие от наблюдения за чистой логикой, а низкая эмпатия – для того, чтобы чувства людей не казались более важными чем красота идеи. Сложно быть безоговорочным сторонником логически безупречного утилитаризма, если вы в красках можете представить слезинку того самого ребенка, которого замучили ради гармонии мира.
Впрочем, судя по книге, Сталина вряд ли можно поместить в самый правый угол – в том, что касается абстракций, он был скорее ремесленником, чем гением. Зато многие из его товарищей-революционеров наверняка были там – сложно спорить с тем, что первое поколение большевиков у власти было самым интеллектуальным правящим классом в российской истории – если брать в качестве определения именно искреннюю одержимость идеями (после такого начинаешь думать – а так уж нужны нам эти интеллектуалы у власти?)
Forwarded from Киты плывут на вписку с ЛСД
Агрессия и агрессия
Интересный пересказ книги этолога и антрополога Ричарда Рэнгема - о том, откуда же берется людская воинственность. Первым делом, мы - самые неагрессивные из приматов. Даже любвеобильные бонобо по сравнению с нами - страшные абьюзеры. Не говоря уже об обычных шимпанзе, где самцы лупасят друг друга и самок примерно 24/7. Как так получилось?
Рэнгем здесь отстаивает теорию "само-одомашнивания". Дело в том, что наши предки в ранних людских сообществах заимели привычку просто убивать излишне агрессивных особей. Если самец лупил всех вокруг, отжимал себе всех самок и все ресурсы, заканчивалось это тем, что другие самцы сговаривались против него и избавляли группу от проблемной особи. Потомства проблемная особь не оставляла, поэтому склонность к "доминантному" поведению у представителей человеческого вида постепенно снижалась, а вот важность таких навыков как умение социализироваться, поддерживать взаимовыгодные связи и т.д. наоборот росло. Увы, побочным продуктом это, видимо, так же стал и людской конформизм - оттуда же родом тяга "не высовываться" и "быть как все".
Поэтому примитивные общества обычно весьма эгалитарны - вопросы решаются на советах взрослых мужчин, а вождь не более, чем "первый среди равных". Отсюда же, видимо, и развитие юмора у людей: высмеивание друг друга - это часть эгалитарной культуры (об этой роли юмора я даже делал видео). В исторические времена в эгалитарных обществах это продолжилось традицией подвергать остракизму слишком уж ретивых и амбициозных граждан (как из Афин изгнали Аристида с формулировкой "слишком справедливый"). Кстати, можно предположить, что и нынешний остракизм слишком уж крикливых политиков-харизматиков (Трамп, Джонсон и т.п.) - это часть все той же доброй традиции, подсказывающей нам, что слишком яркие люди при власти оказываются опасны.
Но откуда тогда берутся войны, диктатуры, вот это вот все? Здесь начинается самое интересное: агрессия делится на два типа - реактивная и проактивная. Первое - это то, о чем выше. Доминатная бычка с отжатия самок и ресурсов. Или, как еще говорят товарищки-фемки, "токсичная маскулинность". В плане этой реактивной агрессии мы самые мирные из всех приматов, плюс ее уровень продолжает снижаться - агрессоров, абьюзеров и прочих нехороших людей сегодня не только сажают в клетку, но также подвергают шеймингу, канселингу и другим прогрессивным карам. А вот агрессия проактивная - это способность применять насилие "с холодной головой", продуманно и организованно. И в этом нашему виду нет равных (шимпанзе, впрочем, могут вести межгрупповые войны, но даже близко не так эффективно, как мы). Войны, геноциды, репрессии - все это проактивная агрессия, которая не столько "естественная", сколько социально-сконструированная через нашу способность к сотрудничеству и коллективному действию.
Несложно заметить, какой вырисовывается парадокс: древние люди избавлялись от реактивно агрессивных особей путем сговора и убийства т.е. тренируя свою способность к проактивной агрессии. В итоге эта проактивная агрессия, выросшая до формата армий и государств, оказывается опаснее любого бытового насилия. Более того, в своем стремлении предотвратить узурпацию власти доминантными особями, проактивная агрессия в итоге кусала себя за хвост, ведь именно военная социальная иерархия порождала божественных императоров и тому подобные явления.
Какие можно сделать выводы? По крайней мере, вывод о том, что пресловутая "токсичная маскулинность" и бытовое агрессивное поведение едва ли как-то коррелируют со способностью общества к организованному проактивному насилию. Так что, когда в твиттере закэнселят последнего оставшегося мачо-абьюзера это вряд ли приведет к тому, что закончатся все войны и репрессии. Быть может, даже совсем наоборот.
Интересный пересказ книги этолога и антрополога Ричарда Рэнгема - о том, откуда же берется людская воинственность. Первым делом, мы - самые неагрессивные из приматов. Даже любвеобильные бонобо по сравнению с нами - страшные абьюзеры. Не говоря уже об обычных шимпанзе, где самцы лупасят друг друга и самок примерно 24/7. Как так получилось?
Рэнгем здесь отстаивает теорию "само-одомашнивания". Дело в том, что наши предки в ранних людских сообществах заимели привычку просто убивать излишне агрессивных особей. Если самец лупил всех вокруг, отжимал себе всех самок и все ресурсы, заканчивалось это тем, что другие самцы сговаривались против него и избавляли группу от проблемной особи. Потомства проблемная особь не оставляла, поэтому склонность к "доминантному" поведению у представителей человеческого вида постепенно снижалась, а вот важность таких навыков как умение социализироваться, поддерживать взаимовыгодные связи и т.д. наоборот росло. Увы, побочным продуктом это, видимо, так же стал и людской конформизм - оттуда же родом тяга "не высовываться" и "быть как все".
Поэтому примитивные общества обычно весьма эгалитарны - вопросы решаются на советах взрослых мужчин, а вождь не более, чем "первый среди равных". Отсюда же, видимо, и развитие юмора у людей: высмеивание друг друга - это часть эгалитарной культуры (об этой роли юмора я даже делал видео). В исторические времена в эгалитарных обществах это продолжилось традицией подвергать остракизму слишком уж ретивых и амбициозных граждан (как из Афин изгнали Аристида с формулировкой "слишком справедливый"). Кстати, можно предположить, что и нынешний остракизм слишком уж крикливых политиков-харизматиков (Трамп, Джонсон и т.п.) - это часть все той же доброй традиции, подсказывающей нам, что слишком яркие люди при власти оказываются опасны.
Но откуда тогда берутся войны, диктатуры, вот это вот все? Здесь начинается самое интересное: агрессия делится на два типа - реактивная и проактивная. Первое - это то, о чем выше. Доминатная бычка с отжатия самок и ресурсов. Или, как еще говорят товарищки-фемки, "токсичная маскулинность". В плане этой реактивной агрессии мы самые мирные из всех приматов, плюс ее уровень продолжает снижаться - агрессоров, абьюзеров и прочих нехороших людей сегодня не только сажают в клетку, но также подвергают шеймингу, канселингу и другим прогрессивным карам. А вот агрессия проактивная - это способность применять насилие "с холодной головой", продуманно и организованно. И в этом нашему виду нет равных (шимпанзе, впрочем, могут вести межгрупповые войны, но даже близко не так эффективно, как мы). Войны, геноциды, репрессии - все это проактивная агрессия, которая не столько "естественная", сколько социально-сконструированная через нашу способность к сотрудничеству и коллективному действию.
Несложно заметить, какой вырисовывается парадокс: древние люди избавлялись от реактивно агрессивных особей путем сговора и убийства т.е. тренируя свою способность к проактивной агрессии. В итоге эта проактивная агрессия, выросшая до формата армий и государств, оказывается опаснее любого бытового насилия. Более того, в своем стремлении предотвратить узурпацию власти доминантными особями, проактивная агрессия в итоге кусала себя за хвост, ведь именно военная социальная иерархия порождала божественных императоров и тому подобные явления.
Какие можно сделать выводы? По крайней мере, вывод о том, что пресловутая "токсичная маскулинность" и бытовое агрессивное поведение едва ли как-то коррелируют со способностью общества к организованному проактивному насилию. Так что, когда в твиттере закэнселят последнего оставшегося мачо-абьюзера это вряд ли приведет к тому, что закончатся все войны и репрессии. Быть может, даже совсем наоборот.
Rob Henderson's Newsletter
The Distinctiveness of Human Aggression
The Goodness Paradox: The Strange Relationship Between Virtue and Violence in Human Evolution by Richard Wrangham—A Review
Крутой Art Generator для прочистки мозгов. 😊 https://www.art-is-crime.com/story/generators
Art is crime
Art generators
An interactive demonstration of my art
Онлайн части книги Михаила Молоканова "Мышление руководителей: Системное. Управленческое. Критическое. Аффективное"
https://boosty.to/molokanov/posts/64578c52-845b-48f3-906e-5892a9054474
https://boosty.to/molokanov/posts/64578c52-845b-48f3-906e-5892a9054474
Boosty.to
Онлайн части книги Михаила Молоканова "Мышление руководителей: Системное. Управленческое. Критическое. Аффективное" - Михаил Молоканов
Наиболее практичные модели Класического Ситуационного руководства и состояний по DISC, а также многое другое: от интуиции до харизмы
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Стоит ли вырабатывать полезные привычки?
Forwarded from Русский Футурист (Красный)
Проблемы роста
В современных приложениях для знакомства недоступны многие фильтры, которые пригодились бы мужчинам для выбора партнера — например, вес или размер груди. Фу, скажете вы, что за низменный подход к выбору любимого или хотя бы желанного человека? Однако, любые онлайн-знакомства, к сожалению, основаны на физиологической привлекательности и статусе «кандидата».
Проверяется это легко — взгляните на диаграмму. Это статистика дейтингового приложения Bumble. Горизонтальная ось — это рост в дюймах, вертикальная – процент включения того или иного роста в фильтры для поиска. Выводы страшные: пока феминистки обвиняют мужчин в объектификации женщин, налицо обратный процесс.
Самая востребованная группа мужчин по росту – со 188 до 199 см. Далее наблюдается падение – хотя гигантов все равно рассматривают как партнеров чаще, чем невысоких мужчин. Начиная со вполне солидного мужского роста 180 см можно и вовсе тушить свет, а 175-сантиметровых «карликов» не хочет практически никто.
При этом, большинство женщин сами довольно невысоки – для них 164-170 см вполне обычный рост. В России средний женский рост как раз 164см, в некоторых странах Европы и того ниже, в США колеблется около 160 см. То бишь большинство из 90% женщин ищет куда более высокого партнера. Это мы сейчас взяли лишь один из параметров. Если смотреть женские предпочтения по уровню доходов, телосложению и тд, то легко можно впасть в мизогонию, стать инцелом и возненавидеть другой пол.
А проблема то объясняется очень просто. Дурочки-феминистки ругают мужчин за наличие дурного качества воспитанного во ВСЕХ людях вне зависимости от пола и воспитано оно современной потребительской культурой в которой партнер оценивается также как упаковка сыра или пачка мороженого.
Мир позднего капитализма вообще приучил нас оценивать даже самые неоценимые, на первый взгляд, вещи — рейтинг выставляется за все и везде от доставки еды и поездки на такси до прослушанной аудиокниги. Таким образом одним кликом ты уравниваешь пиццу и великих классиков прошлого.
А когда мы не оцениваем, мы выбираем вещи, которые сделают нашу жизнь более комфортной — уравнивая уже пиццу и любовь всей жизни(ночи). Выбираем посредством фильтрации, которая ведет к неизбежной объектификации и рассматриванию другого человека как набор полезных «комфортных» параметров, а не уникальную личность во всем ее многообразии хорошего и плохого.
Вот вам неопровержимое доказательство, что феминизм — это охота за симптомами, в то время как болезнь распространилась куда глубже и шире. И что-то сделать с ней можно только понимая, что время «капитализма последних дней» подходит к концу — нет сомнений, что скоро его сменит новая «общественно-политическая формация».
Реб Йесод (помочь каналу)
В современных приложениях для знакомства недоступны многие фильтры, которые пригодились бы мужчинам для выбора партнера — например, вес или размер груди. Фу, скажете вы, что за низменный подход к выбору любимого или хотя бы желанного человека? Однако, любые онлайн-знакомства, к сожалению, основаны на физиологической привлекательности и статусе «кандидата».
Проверяется это легко — взгляните на диаграмму. Это статистика дейтингового приложения Bumble. Горизонтальная ось — это рост в дюймах, вертикальная – процент включения того или иного роста в фильтры для поиска. Выводы страшные: пока феминистки обвиняют мужчин в объектификации женщин, налицо обратный процесс.
Самая востребованная группа мужчин по росту – со 188 до 199 см. Далее наблюдается падение – хотя гигантов все равно рассматривают как партнеров чаще, чем невысоких мужчин. Начиная со вполне солидного мужского роста 180 см можно и вовсе тушить свет, а 175-сантиметровых «карликов» не хочет практически никто.
При этом, большинство женщин сами довольно невысоки – для них 164-170 см вполне обычный рост. В России средний женский рост как раз 164см, в некоторых странах Европы и того ниже, в США колеблется около 160 см. То бишь большинство из 90% женщин ищет куда более высокого партнера. Это мы сейчас взяли лишь один из параметров. Если смотреть женские предпочтения по уровню доходов, телосложению и тд, то легко можно впасть в мизогонию, стать инцелом и возненавидеть другой пол.
А проблема то объясняется очень просто. Дурочки-феминистки ругают мужчин за наличие дурного качества воспитанного во ВСЕХ людях вне зависимости от пола и воспитано оно современной потребительской культурой в которой партнер оценивается также как упаковка сыра или пачка мороженого.
Мир позднего капитализма вообще приучил нас оценивать даже самые неоценимые, на первый взгляд, вещи — рейтинг выставляется за все и везде от доставки еды и поездки на такси до прослушанной аудиокниги. Таким образом одним кликом ты уравниваешь пиццу и великих классиков прошлого.
А когда мы не оцениваем, мы выбираем вещи, которые сделают нашу жизнь более комфортной — уравнивая уже пиццу и любовь всей жизни(ночи). Выбираем посредством фильтрации, которая ведет к неизбежной объектификации и рассматриванию другого человека как набор полезных «комфортных» параметров, а не уникальную личность во всем ее многообразии хорошего и плохого.
Вот вам неопровержимое доказательство, что феминизм — это охота за симптомами, в то время как болезнь распространилась куда глубже и шире. И что-то сделать с ней можно только понимая, что время «капитализма последних дней» подходит к концу — нет сомнений, что скоро его сменит новая «общественно-политическая формация».
Реб Йесод (помочь каналу)
Сфокусируем системное и критическое мышление: https://youtu.be/pVLEWzHa5ls Обсуждаем только определение или даем свои. Никакой политики!
YouTube
Кто такой русский?
Как точно понять, что перед тобой русский? Как определить свою русскость?
Еще больше ценного в группе: www.t.me/M_Molokanov Присоединяйтесь!
Еще больше ценного в группе: www.t.me/M_Molokanov Присоединяйтесь!
Forwarded from Житель последних времен
« - Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть что бы и у нас не чистили, а то, храни Бог войны, они стрелять не годятся – внятно выговорил Левша, перекрестился и умер".
Но слово его живёт! И несут его "государю" военкоры и ветераны, эксперты и экстраверты.
Но "ружья" всё равно чистят "кирпичом". Во всех смыслах...
Русский человек стремится к простоте. Он не любит сложность. Не верит в неё. Ему кажется, что в сложности какой-то подвох и обман. А на самом деле, всё можно свести к простоте.
Например, спорил Карамзин и со Сперанским, и самим Александром 1, что их реформы не нужны, что только всё усложнят и погубят. А надо просто царю самому быть хорошим, и найти хороших губернаторов - и всё.
А что, в чем он неправ? Неправ фундаментально. Хороших нет...
Если ты или кто другой хороши в моменте, это совершенно не значит, что в следующем моменте ты таким и останешься. Каждый человек подвержен коррозии и подавляющее большинство коррупции. Такова, поражённая первородным грехом человеческая природа. Но русские не хотят этого признавать. И отсюда вечная вера в доброго царя, который подберёт хорошего губернатора.
Англосаксы "не чистят ружья кирпичом" потому, что не верят в человека. Потому что знают, что необходимо создание сложных систем, чтобы инициировать проявление в нём "хорошего", то есть того, что будет работать на развитие, на результат. И одновременно нейтрализовывало бы актуальное и потенциальное плохое в нём.
Это иной тип мышления. Сложный. Простой в противостоянии с ним обречён. Особенно, когда стремится утвердить простоту, как истину и готов убивать и умирать только, чтоб остаться простым самому и навязать простоту другим.
Но слово его живёт! И несут его "государю" военкоры и ветераны, эксперты и экстраверты.
Но "ружья" всё равно чистят "кирпичом". Во всех смыслах...
Русский человек стремится к простоте. Он не любит сложность. Не верит в неё. Ему кажется, что в сложности какой-то подвох и обман. А на самом деле, всё можно свести к простоте.
Например, спорил Карамзин и со Сперанским, и самим Александром 1, что их реформы не нужны, что только всё усложнят и погубят. А надо просто царю самому быть хорошим, и найти хороших губернаторов - и всё.
А что, в чем он неправ? Неправ фундаментально. Хороших нет...
Если ты или кто другой хороши в моменте, это совершенно не значит, что в следующем моменте ты таким и останешься. Каждый человек подвержен коррозии и подавляющее большинство коррупции. Такова, поражённая первородным грехом человеческая природа. Но русские не хотят этого признавать. И отсюда вечная вера в доброго царя, который подберёт хорошего губернатора.
Англосаксы "не чистят ружья кирпичом" потому, что не верят в человека. Потому что знают, что необходимо создание сложных систем, чтобы инициировать проявление в нём "хорошего", то есть того, что будет работать на развитие, на результат. И одновременно нейтрализовывало бы актуальное и потенциальное плохое в нём.
Это иной тип мышления. Сложный. Простой в противостоянии с ним обречён. Особенно, когда стремится утвердить простоту, как истину и готов убивать и умирать только, чтоб остаться простым самому и навязать простоту другим.