Сходил посмотреть, как выглядит проект "Настройки" в ГЭС-2. Это большая выставка саунд-инсталляций, задумывалась она еще до всего и должна была, насколько я понимаю, служить прелюдией к "Санта-Барбаре", то есть предварять открытие здания в принципе. Но все изменилось, безжалостный ветер реальности выдул из белоснежного вокзала и "Санта-Барбару", и все современное искусство, и мечты с надеждами заодно — и теперь он стоит сверкающий и пустой, и внутри раздаются только звуки. На одном этаже — Раннев, на другом — опять Раннев, на парковке — Власик, в Насосной — Гудачев, в галерее — Эдуард Артемьев, а в основной части здания (она называется, оказывается, Проспектом) — Вангелино Курентзис и MusicAeterna. Все это и само по себе не бог весть какое веселое, но в заданных обстоятельствах звучит и вовсе как галерея звуковых призраков, литаний по неслучившемуся будущему. Все это стоит подробного рассказа (и он будет), но стоит зафиксировать первое впечатление (жуть). Послушав все, выходишь в рощу, а там посреди деревьев перекликаются в динамиках участники N'Caged — это пространственное сочинение Даши Звездиной "Искать должна здесь капли я росы". Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось. Ку.

Замечательно Алексей Мунипов пишет. Хорошая литература

Родство забывший современник,
Читай отца и сына Сенек,
А если римлян не понять,
Давай на зеркало пенять.

Мне снилась осень в третьем Риме,
На камне счищенное имя
И подагрический багрец
Над доцветанием сердец;

В надвратном кружеве — икона,
Где бог разит копьем дракона,
И в палантинской пустоте
Звучат шаги уже не те.

Друзья, не тронутые тленьем!
Давайте веру переменим:
Давайте высчитаем вновь,
Какою кровью мстится кровь.

Одна у нищих оборона —
Кто верит в Марка, кто в Нерона,
Один палач, один калач,
Один и тот же смех и плач.

Благих намерений дорогу
От доброго до злого бога
Другой мостильщик домостит,
Другой могильщик отомстит.

Помолимся, товарищ старый,
На императорские лары:
Над башней — прежняя звезда,
А Рим прекрасен, как всегда.

Из цикла "Стихи к Светонию"
М. Л. Гаспаров (13 апреля 1935 — 7 ноября 2005)

С днём рождения, Михаил Леонович!

Ольга Александровна Седакова пишет в фейсбуке: "О заминированном концерте в "Рассвете". Репортаж.

После чудесного первого отделения (11 песен Сильвестрова на стихи русских поэтов; единственное исключение - перевод из Дж. Китса) в перерыве я вспоминала концерты брежневских лет. Когда на премьере А. Шнитке, например, собирались "все" (на языке той власти "инакомыслящие"), даже те, кто современной музыкой не особенно интересуются. И здесь среди публики были почти "все", знакомый на знакомом. Некоторые после происшедшего сказали, что так и чувствовали, что что-то похожее случится. Я нисколько такого не ждала.
А.Любимов и Я.Иванилова были прекрасны. Думаю, Валентин Васильевич был бы счастлив. Такого он всегда пытался добиться от своих исполнителей. Помню, как на репетиции он свирепо кричал вокалистам: SOTTO VOCE! SOTTO VOCE, понимаете? вполголоса!
Во втором отделении был объявлен Шуберт: пять песен и два экспромта. А. Любимов начал с экспромтов. На первом из них, где-то около середины, в рупор закричали:
- Дамы и господа! получено сообщение, что зал заминирован. Покидаем помещение. ... Это были два полицейских.
Кто-то пошел к выходу. Но А.Любимов продолжил игру!
Полицейские растеряно удалились. Ушедшие возвращались в зал.
А. Любимов начал второй экспромт. Уже приближался к концу, когда опять появились полицейские и пошли прямо к нему, требуя прекратить. Это было страшно видеть. Уроды и великий музыкант. Прямая "встреча". А. Любимов доиграл до конца,. Он герой. Овация была почти такой же длины, как экспромт. После этого все вышли, и уже на улице организаторы извинились и объявили, что продолжения не будет. "Маргариты за прялкой" мы не услышали."

Жизнь мигранта полна бесконечных рассогласовок. То совещание в другом часовом поясе начнётся на час раньше, чем думал, то Христос Бог Наш на неделю раньше в Кракове воскреснет.
Chrystus zmartwychwstał!

Действующий поэт и журналист в отставке Алексей Петрович Цветков пишет в своём канале @dayofwrath:
"В годы холодной войны доминировала стратегия так называемого взаимного гарантированного уничтожения - Mutual Assured Destruction, сокращенно MAD, разработанная в США - советские идеи по этому поводу мне неизвестны, но Советский Союз тоже был вынужден ее придерживаться. Согласно этой стратегии, ответом на любой ядерный удар противника должен быть, не дожидаясь эскалации, удар всей ядерной мощью по всей территории этого противника - по военным и индустриальным объектам, но многомиллионные жертвы среди гражданского населения были неизбежны. И даже если первый удар оказался бы тотальным, у противника хватало времени упреждения на аналогичный ответный. Кроме того, всегда оставались поднятые по тревоге ядерные бомбардировщики и оснащенные ядерными ракетами подводные лодки, никакой возможности увернуться или предотвратить не было. Эта стратегия, по мнению многих, помогла избежать не только ядерной, но и обычной войны между СССР и США.
Тактическое ядерное оружие, как правило малой мощности и рассчитанное на применение в ходе обычного вооруженного столкновения, было очевидной дырой в этой стратегии. Не ответить на него было невозможно, но любой ответ неизбежно вел к эскалации и MAD. Но поскольку реальной угрозы не возникало, эту задачу так никто по сей день и не решил. Именно этот участок неуверенности и использует червяк в бункере в своих истериках. Вполне возможно, что угрозы подразумевают запрещенное конвенциями химическое оружие, которое явно есть у России. Стандартного ответа на его применение ядерной державой тоже не существует. В любом случае, если то или другое будет применено, то скорее всего на территории Украины, так что любой ответ НАТО можно будет объявить неспровоцированной агрессией".
Ужасно интересно (фразовое ударение на оба слова) наблюдать, как вопросы военной теории, которые мы активно обсуждали с моими одноклассниками в середине 1980-х годов не только были оставлены профессионалами вовсе без ответа, но и оказались самыми актуальными вопросами текущей политической повестки

КРАСНАЯ ПАСХА

Зимою вдоль дорог валялись трупы
Людей и лошадей. И стаи псов
Въедались им в живот и рвали мясо.
Восточный ветер выл в разбитых окнах.
А по ночам стучали пулеметы,
Свистя, как бич, по мясу обнаженных
Мужских и женских тел.
Весна пришла
Зловещая, голодная, больная.
Глядело солнце в мир незрячим оком.
Из сжатых чресл рождались недоноски
Безрукие, безглазые... Не грязь,
А сукровица поползла по скатам.
Под талым снегом обнажались кости.
Подснежники мерцали точно свечи.
Фиалки пахли гнилью. Ландыш - тленьем.
Стволы дерев, обглоданных конями
Голодными, торчали непристойно,
Как ноги трупов. Листья и трава
Казались красными. А зелень злаков
Была опалена огнем и гноем.
Лицо природы искажалось гневом
И ужасом.
А души вырванных
Насильственно из жизни вились в ветре,
Носились по дорогам в пыльных вихрях,
Безумили живых могильным хмелем
Неизжитых страстей, неутоленной жизни,
Плодили мщенье, панику, заразу...

Зима в тот год была Страстной неделей,
И красный май сплелся с кровавой Пасхой,
Но в ту весну Христос не воскресал.

21 апреля 1921
Симферополь

Максимилиан Волошин