Пролетал сегодня через аэропорт Осло и обнаружил, что здесь выставлены в зале ожидания настоящие музейные вещи: какие-то археологические норвежские мечи, что-то ещё и, в частности, конечно, работы самого известного норвежского художника Мунка.

Настоящие подлинники, не копии, не сувениры. Неожиданное такое столкновение, сбивка темпоральных режимов. В музеях мы всегда замедляемся до предела возможного, а в аэропортах, наоборот, ускоряемся. А тут два в одном — интересное переживание.

Так вот, Мунк. Одна из работ — литографический камень, с которого печатался лист «Отчаяние Альфы» из цикла «Альфа и Омега». Биограф так элегантно описывает обстоятельства появления цикла: «В 1908 году, после пребывания в Берлине и возвращения в Париж, Мунк перенёс нервный срыв. Его богемный образ жизни, характеризующийся чрезмерным пьянством и драками, а также боль и тревога, вызванные потерей сестры и отца, сказались на его здоровье. Мунк был госпитализирован в Копенгагене, где в течение восьми месяцев проходил курс лечения, включавший строгую диету и электролечение».

Альфа и Омега — это разом и перволюди, начало начал, и какие-то враги, друзья и недруги горячечного Мунка, и сам пациент, конечно.

«Отчаяние» как будто бы отсылает к «Крику» (1893), но сделано иначе. Работа сдержанная, черно-белая. Альфа стоит на морском берегу в широкой, плавной бухте. И сам Альфа, как мне кажется, изображён с некоторыми отсылками к Возрожденческой графике или, может быть, к Блейку: такое существо с выраженными чертами человеческой фигуры Золотого века. Но при этом его лицо — это та же самая маска крика. И его руки так же подняты и прижаты к щекам. И вот это видение Мунка, это осознание, что человеческое существо возникло в этом мире совершенным дитятею совершенного мира и первым делом охуело, оно мне почему-то показалось сегодня очень близким и важным.

Ain't we all, Alpha, ain't we all.

Тед Чан, как сообщает в путанной заметке LitHub, получил премию Пен Центра и Бернарда и Энн Маламуд за выдающиеся достижения в короткой прозе. Я это очень одобряю, считая Теда Чана довольно плохим писателем и выдающимся сочинителем (как среди больших художников бывают средненькие рисовальщики), что рассказу обычно не во вред, а на пользу.
Из двух небольших сборников, которые к нынешнему моменту составляют ПСС Чана, я больше всего люблю рассказ "72 буквы". А вам что на душу легло?

Орало радио на площадях, глашатай двадцатого века.
У входа в рай стоял морфинист под вывескою «Аптека»,
Гипнотизеры средней руки на государственной службе,
Читали доклады штурмовики о христианской дружбе.

И равно летели потом под откос, слушая мерные звуки,
И те, кого усыпил гипноз, и те, кто спали от скуки.
А скука такая царила в стране, такое затменье рассудка,
Что если шутка могла развлечь — только кровавая шутка.

Молчали надгробья усопших домов, молчали могилы и морги.
И сын пошел доносить на отца, немея в холодном восторге.
Орало радио на площадях, глашатай двадцатого века,
Пока не осталось среди людей ни одного человека.

А дни проходили своей чередой, земля по орбите вращалась,
Но совесть, потерянная страной, больше не возвращалась.

Фазиль Искандер

Стихотворение называется "Германия, 1934", что, на мой взгляд, только украшает

Йегуда Амихай
Меня зовут

Такси внизу
и ангелы сверху,
все нетерпеливо
и одновременно
зовут меня грозными голосами.
Я иду, я
иду!
Я спускаюсь,
я поднимаюсь!

Перевод Александра Бараша

Фредерик Бакман, автор романов "Здесь была Брит-Мари" и "Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения" (на мой вкус слишком миленьких, чтобы так уж угорать, как человечество), произносит речь о писательстве, тревоге и прокрастинации на глобальной сходке издательства Simon and Schuster.
За четыре минуты вы узнаете главное: не скандинав ли вы и каковы ваши творческие планы.
https://youtu.be/NSuSyZ92Cjg?si=oI_SeIggoBWulnod

A piece of advice (originally for suicidal students, but pretty much for everyone) from Laurie Anderson concert

1) Eat Good Food
2) Get Enough Sleep
3) Try Not To Hate Yourself So Much

Очень честное, очень грустное, очень важное кино
https://youtu.be/2yeJq2dAGsc?si=-t7BBvOgzvKNoeOM

СЯУ, что о. Александр Мень говорил: "Блаженны миротворцы, ибо они получат по шее от тех и от других"

С подачи Володи Харитонова сходил к актуальной на данный момент модели LLM Claude с предложением написать стихотворение о летнем солнцестоянии.

Получил в ответ: Вот стихотворение о летнем солнцестоянии на русском языке, состоящее из четырех катренов с элементами полисемии, используя разные значения слова "солнце":
День застыл на грани света,
Солнце замерло в зените.
Миг, когда танцует лето,
В золотом сплетая нити.

Солнце жизни - в апогее,
Зрелость мыслей и свершений.
Мы в полуденной аллее
Ищем тень от откровений.

Солнце истины сияет,
Озаряя путь познанья.
Но его огонь играет,
Множа тени пониманья.

Солнце чувств в груди пылает,
Страсть достигла высшей точки.
Но закат уж намекает:
Вечность спрятана в цветочке.

Я могу объяснить использование различных значений слова "солнце" и другие аспекты стихотворения, если вам интересно. Хотели бы вы услышать более подробный анализ?

AG
Да, пожалуйста, напиши подробный анализ

«Конечно, я с удовольствием проведу подробный анализ стихотворения. Рассмотрим его по нескольким аспектам:
Структура и форма: Стихотворение состоит из четырех катренов (четверостиший) с перекрестной рифмовкой ABAB. Используется сочетание точных и неточных рифм, что придает стихотворению более свободное звучание.
Тема: Основная тема - летнее солнцестояние, которое служит отправной точкой для размышлений о различных аспектах жизни, познания и чувств.
Полисемия слова "солнце": В каждом катрене слово "солнце" используется в разных значениях:
а) Первый катрен: солнце как астрономическое явление. б) Второй катрен: "солнце жизни" как метафора расцвета, зрелости. в) Третий катрен: "солнце истины" как символ знания и просвещения. г) Четвертый катрен: "солнце чувств" как образ эмоционального пика.
Анализ по катренам:
Первый катрен: Описывает момент солнцестояния в буквальном смысле. "День застыл" и "солнце замерло" передают идею остановки, кульминации. "Танцует лето" и "сплетая нити" создают образ динамики и творчества природы.
Второй катрен: Переносит идею солнцестояния на человеческую жизнь. "Апогей" и "зрелость" указывают на пик развития. "Полуденная аллея" и "тень от откровений" создают контраст между ярким светом достижений и потребностью в осмыслении.
Третий катрен: Рассматривает солнцестояние через призму познания. "Солнце истины" освещает путь, но "множа тени пониманья" намекает на сложность и неоднозначность процесса познания.
Четвертый катрен: Обращается к эмоциональной сфере. "Солнце чувств" и "страсть" на пике интенсивности сопоставляются с намеком на закат, что создает ощущение быстротечности и ценности момента.
Художественные приемы:
Метафоры: "солнце жизни", "солнце истины", "солнце чувств"
Олицетворение: "день застыл", "солнце замерло", "танцует лето"
Контрасты: свет и тень, пик и закат
Символизм: цветок как символ кратковременной красоты и скрытой вечности
Общее настроение и идея: Стихотворение передает ощущение кульминации, полноты момента, но также намекает на неизбежность перемен. Оно побуждает к размышлениям о циклической природе жизни, знаний и чувств, предлагая увидеть в моменте наивысшего расцвета отражение вечности.
Это стихотворение многослойно и приглашает читателя к размышлениям, позволяя интерпретировать его на различных уровнях - от буквального описания природного явления до философских обобщений о природе бытия».

При некоторой архаичности поэтики — кажется, Федор Сологуб больше всех повлиял, — не могу не отметить, что 90% самодеятельных (или надо писать "вернакулярных"?) поэтов сегодняшнего дня Клод оставляет далеко за кормой.
Да и в школьном анализе больше кожаным мешкам ловить нечего

На книжном клубе премии "Просветитель" читаем книгу Криса Стрингера "Остались одни. Единственный вид людей на Земле", дерзкий манифест британского палеоантрополога, и похожего, и непохожего на Станислава Дробышевского.
В частности заходит разговор о том, что китайские палеоантропологи (то есть учёные, изучающие древних homo), настойчиво утверждают, что у китайцев есть свой собственный древний предок синантроп, от которого современные китайцы и происходят, а все эти тёрки неандертальцев и кроманьонцев пускай европейцы оставят себе. Хихикаем немножко про политическое значение ископаемых homo и для политики мягкого изоляционизма, и для программы "Один пояс — один путь". Стрингер, надо сказать, эту теорию жёстко отвергает: все человеки африканцы, нечего тут!
Дорогой друг Екатерина prometa Аксенова попутно рассказывает, что генетические популяционные исследования в разных странах идут по-разному в зависимости от наличия заказчика и финансирования. В США таким платёжеспособным и страстным заказчиком выступают мормонские общины. Книга Мормона, священное писание этой экзотической религиозной группы, ясно сообщает, что первые люди были сотворены Богом сразу американцами — и неудивительно, что генетическую тропку к ним в Солт Лейк Сити, столице мормонария, ищут с особенным чувством.
Пытаюсь пошутить на эту тему: Катя, бог с ними с китайцами, но хотя бы мормоны-то от отдельных людей происходят?
Мгновенно парирует: "Саша, ну, конечно же. От мормоньонцев!"

Шутки шутками, а какой под мормоньонца можно было бы серьезный грант срубить!