Губернатор Тверской области Руденя обнаружил, что учреждённую еще при позапрошлом губернаторе премию имени Гумилева вручают за стихи о любви, и возмутился.
«Приоритеты в развитии региона – это, в первую очередь, улучшение демографической ситуации, укрепление нравственности и развитие экономики. Все вышеуказанное, по возможности, должно быть отражено в творчестве людей, претендующих на получении премии Гумилева, подчеркнул губернатор".
Некоторую неловкость ситуации придаёт тот только факт, что творчество самого небесного патрона премии на приоритеты было направлено не в слишком-то высокой степени.
Я в фейсбуке предложил всем желающим починить, исправить незрелые, в сущности, стихи Николая Степановича - и что же? Отличные результаты, хоть губернатору подборку посылай!
Шел я по улице незнакомой
И вдруг услышал вороний грай:
«Чего гуляешь? Сидел бы дома!
Иди демографию поднимай!»
(Лев Оборин)
Разрушающий башню сорвётся,
Будет страшен стремительный лёт
А на дне мирового колодца
Он статью «Экстремизм» обретёт
(Александр Гаврилов)
Я конквистадор в панцире железном.
Смотрите, как на мне топорщится пиджак.
Его в заботах нравственно полезных
С трудом на панцирь я напялил только так.
(Юрий Васильев)
Человек,
родивший 15 детей,
забывавший их в седельной сумке,
или на тонущем корабле,
улучшивший демографию -
подошел пожать мне руку за мои стихи.
(Гамид Костоев)
Пять могучих коней мне дарил Люцифер,
Чтоб на них я родимую землю пахал,
Но его я послал на решительный хер:
И на русских лошадках всё вспашем, нахал!
(Александр Гаврилов)
Я доволен сегодня, не надо луны,
Воспою трудового простого героя:
Вот идут умножать населенье страны
Тракторист с программисткой, как Дафнис и Хлоя.
(Игорь Мокин)
«Сегодня рожаешь пятнадцатого из внучат,
Задумчиво пальцами перебирая бурав.
Послушай! Хотя и красивый на озере Чад,
Но нравственный ходит жираф!»
(Александр Гаврилов)
От звезд слетает тишина,
Блестит луна — твое запястье,
И мне опять во сне дана
Двойная норма чугуна —
Давно оплаканное счастье.
(Лев Оборин)
Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка -
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, как упали демография и нравы
От луркмора, телеграма и компьютерной игры.
(Дмитрий Аксельрод)
«Приоритеты в развитии региона – это, в первую очередь, улучшение демографической ситуации, укрепление нравственности и развитие экономики. Все вышеуказанное, по возможности, должно быть отражено в творчестве людей, претендующих на получении премии Гумилева, подчеркнул губернатор".
Некоторую неловкость ситуации придаёт тот только факт, что творчество самого небесного патрона премии на приоритеты было направлено не в слишком-то высокой степени.
Я в фейсбуке предложил всем желающим починить, исправить незрелые, в сущности, стихи Николая Степановича - и что же? Отличные результаты, хоть губернатору подборку посылай!
Шел я по улице незнакомой
И вдруг услышал вороний грай:
«Чего гуляешь? Сидел бы дома!
Иди демографию поднимай!»
(Лев Оборин)
Разрушающий башню сорвётся,
Будет страшен стремительный лёт
А на дне мирового колодца
Он статью «Экстремизм» обретёт
(Александр Гаврилов)
Я конквистадор в панцире железном.
Смотрите, как на мне топорщится пиджак.
Его в заботах нравственно полезных
С трудом на панцирь я напялил только так.
(Юрий Васильев)
Человек,
родивший 15 детей,
забывавший их в седельной сумке,
или на тонущем корабле,
улучшивший демографию -
подошел пожать мне руку за мои стихи.
(Гамид Костоев)
Пять могучих коней мне дарил Люцифер,
Чтоб на них я родимую землю пахал,
Но его я послал на решительный хер:
И на русских лошадках всё вспашем, нахал!
(Александр Гаврилов)
Я доволен сегодня, не надо луны,
Воспою трудового простого героя:
Вот идут умножать населенье страны
Тракторист с программисткой, как Дафнис и Хлоя.
(Игорь Мокин)
«Сегодня рожаешь пятнадцатого из внучат,
Задумчиво пальцами перебирая бурав.
Послушай! Хотя и красивый на озере Чад,
Но нравственный ходит жираф!»
(Александр Гаврилов)
От звезд слетает тишина,
Блестит луна — твое запястье,
И мне опять во сне дана
Двойная норма чугуна —
Давно оплаканное счастье.
(Лев Оборин)
Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка -
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, как упали демография и нравы
От луркмора, телеграма и компьютерной игры.
(Дмитрий Аксельрод)
«На днях я шел в Боровицкие ворота; в воротах сидел старик, нищий-калека, обвязанный по ушам ветошкой. Я вынул кошелек, чтобы дать ему что-нибудь. В это время с горы из Кремля выбежал бравый молодой румяный малый, гренадер в казенном тулупе. Нищий, увидав солдата, испуганно вскочил и в прихромку побежал вниз к Александровскому саду. Гренадер погнался было за ним, но, не догнав, остановился и стал ругать нищего за то, что он не слышал запрещения и садился в воротах. Я подождал гренадера в воротах. Когда он поравнялся со мной, я спросил его: знает ли он грамоте?
— Знаю, а что? — Евангелие читал? — Читал. — А читал: «и кто накормит голодного?..» — Я сказал ему это место. Он знал его и выслушал. И я видел, что он смущен. Два прохожие остановились, слушая. Гренадеру, видно, больно было чувствовать, что он, отлично исполняя свою обязанность, — гоняя народ оттуда, откуда велено гонять, — вдруг оказался неправ. Он был смущен и, видимо, искал отговорки. Вдруг в умных, черных глазах его блеснул свет, он повернулся ко мне боком, как бы уходя. — А воинский устав читал? — спросил он. Я сказал, что не читал. — Так и не говори, — сказал гренадер, тряхнув победоносно головой, и, запахнув тулуп, молодецки подошел к своему месту»
Лев Толстой. В чем моя вера?
1884
— Знаю, а что? — Евангелие читал? — Читал. — А читал: «и кто накормит голодного?..» — Я сказал ему это место. Он знал его и выслушал. И я видел, что он смущен. Два прохожие остановились, слушая. Гренадеру, видно, больно было чувствовать, что он, отлично исполняя свою обязанность, — гоняя народ оттуда, откуда велено гонять, — вдруг оказался неправ. Он был смущен и, видимо, искал отговорки. Вдруг в умных, черных глазах его блеснул свет, он повернулся ко мне боком, как бы уходя. — А воинский устав читал? — спросил он. Я сказал, что не читал. — Так и не говори, — сказал гренадер, тряхнув победоносно головой, и, запахнув тулуп, молодецки подошел к своему месту»
Лев Толстой. В чем моя вера?
1884
Название архитектурного стиля «мудехар» (mudejar, одомашненный – смесь готики с мавританскими элементами; изначально так называли мусульманское население, оставшееся на отвоёванных Реконкистой территориях) – идеальное словцо: свидетельствует о чрезмерной начитанности и звучит, как грязное ругательство.
Я прихожу в себя резко, неожиданно. Вокруг меня бар со 115 сортами джина, art deco'шными светильниками и розмарином в горшочках. Бармен готовит коктейль Le Parfum de Nuit с применением копчёного джина, отвара клитории, фиалкового ликёра, лаванды, бергамота и розовой воды.
Но пить это всё придётся с горла́.
Порой жизнь невыносимо жестока.
Но пить это всё придётся с горла́.
Порой жизнь невыносимо жестока.
Скончавшийся этой ночью Владимир Шаров был главный русский писатель. Как и положено - не читаемый и не слышимый современниками. По всему главный, и по всему русский - по отношениям с языком, по мощному историческому мышлению, по безошибочному чувству исчезновения правды и оголения истины.
Каждый его роман был для меня событием. Сегодня вспоминается особенно ярко, как мы с одноклассниками в крещенские морозы 1993 года отправились в Новый Иерусалим, остановились на каком-то цельно засыпанном снегом холме и читали "Репетиции" вслух, глядя на монастырь: просто потому, что не могли никак иначе справиться с острым читательским переживанием. Это паломничество читателей к тому месту, которое не сделал святыней патриарх Никон, но сделал местом чуда Шаров, было для меня лично фоном чтения каждой шаровской книги.
Он учил - очень мягко, всё время по-доброму и лукаво ухмыляясь в жидкую бороду - тому, что чудо есть, но как только мы принимаемся по русскому обычаю строить на чудесах избушки, оно на глазах обращается чем-то иным. Что древняя история никогда не исчезает, а обстаёт нас, как роща. Что все времена - одна вечность, и в её ночном небе медленно кружится тихий снег Второго Всемирного Потопа, и в ковчеге тепло.
Вечная память.
Каждый его роман был для меня событием. Сегодня вспоминается особенно ярко, как мы с одноклассниками в крещенские морозы 1993 года отправились в Новый Иерусалим, остановились на каком-то цельно засыпанном снегом холме и читали "Репетиции" вслух, глядя на монастырь: просто потому, что не могли никак иначе справиться с острым читательским переживанием. Это паломничество читателей к тому месту, которое не сделал святыней патриарх Никон, но сделал местом чуда Шаров, было для меня лично фоном чтения каждой шаровской книги.
Он учил - очень мягко, всё время по-доброму и лукаво ухмыляясь в жидкую бороду - тому, что чудо есть, но как только мы принимаемся по русскому обычаю строить на чудесах избушки, оно на глазах обращается чем-то иным. Что древняя история никогда не исчезает, а обстаёт нас, как роща. Что все времена - одна вечность, и в её ночном небе медленно кружится тихий снег Второго Всемирного Потопа, и в ковчеге тепло.
Вечная память.
У "Москвы-Петушков" в литературном смысле есть то огромное преимущество, что для абсолютного большинства читателей мир, в нём описанный, выглядит диковинным и невероятным. Изнутри казавшиеся бесконечными и монументальными даже в мелочах, русские 70-е порхнули бабочкой-однодневкой и исчезли, оставив по себе лишь след пыльцы в предрассветном воздухе.
Но вот, между тем, воспоминания Владимира Шарова о его примерно тогдажешней юности: "Будучи выгнан из Плехановского института за организацию забастовки, я несколько месяцев провалялся в депрессии, потом по пьяному делу упал в кафе «Аист» с шестиметровой лестницы и сломал основание черепа.
В Москве после забастовки у меня был, что называется, «черный билет». Даже на должность грузчика удалось устроиться с десятой попытки. Пригрело меня издательство «Советский художник». Бригадиром у нас работал хороший разумный человек Миша, который часа в два пополудни решал, что мы переработали и пора шабашить. Найдя круговую развязку и причалив неподалеку наш грузовик, заставленный бобинами с плотно упакованной бумажной лентой или с маленькими и даже изящными, но тоже очень тяжелыми ящичками со свинцовыми буквами для наборных машин (любые шрифты и любые кегли), мы прямо посередине покрытого нежной травой газона устраивались на пикник.
Миша любил круговое движение и коловращение жизни, оно лишь оттеняло наш заслуженный отдых. Разложив на клеенке нехитрую снедь (каждый приносил из дома что мог) и налив по стакану водки, Миша вместо тоста обычно возглашал: «Время с<рать>, а мы еще не жрали». После чего мы приступали к трапезе."
Перовские "Охотники на привале" посреди круговой развязки мегаполиса - это и есть лучший символ того угрюмого карнавала, о котором даже и я, ненавидевший его каждой мышцей щуплого тела, каждым вдохом и выдохом, время от времени начинаю вспоминать со стариковской ухмылкой нежности.
Но вот, между тем, воспоминания Владимира Шарова о его примерно тогдажешней юности: "Будучи выгнан из Плехановского института за организацию забастовки, я несколько месяцев провалялся в депрессии, потом по пьяному делу упал в кафе «Аист» с шестиметровой лестницы и сломал основание черепа.
В Москве после забастовки у меня был, что называется, «черный билет». Даже на должность грузчика удалось устроиться с десятой попытки. Пригрело меня издательство «Советский художник». Бригадиром у нас работал хороший разумный человек Миша, который часа в два пополудни решал, что мы переработали и пора шабашить. Найдя круговую развязку и причалив неподалеку наш грузовик, заставленный бобинами с плотно упакованной бумажной лентой или с маленькими и даже изящными, но тоже очень тяжелыми ящичками со свинцовыми буквами для наборных машин (любые шрифты и любые кегли), мы прямо посередине покрытого нежной травой газона устраивались на пикник.
Миша любил круговое движение и коловращение жизни, оно лишь оттеняло наш заслуженный отдых. Разложив на клеенке нехитрую снедь (каждый приносил из дома что мог) и налив по стакану водки, Миша вместо тоста обычно возглашал: «Время с<рать>, а мы еще не жрали». После чего мы приступали к трапезе."
Перовские "Охотники на привале" посреди круговой развязки мегаполиса - это и есть лучший символ того угрюмого карнавала, о котором даже и я, ненавидевший его каждой мышцей щуплого тела, каждым вдохом и выдохом, время от времени начинаю вспоминать со стариковской ухмылкой нежности.
Вы, быть может, этого не видели, а ведь это нужно каждому. Лев Кац, переводчик посольства Италии в России, обнаружил в недрах мультитрана роскошный образец found poetry:
удар алебардой alabardata
удар багром fiocinata
удар багром rampinata
удар башмаком scarpata
удар бичом sferzata
удар бичом staffilata
удар бритвой rasoiata
удар брошенным камнем pietrata
удар булыжником ciottolata
удар вёслами palata
удар ведром secchiata
удар веером sventagliata
удар веером sventolata
удар верёвкой funata
удар веретеном fusata
удар веслом remata
удар вилами forcata
удар вилкой forchettata
удар горшком pentolata
удар граблями rastrellata
удар грязной тряпкой cenciata
удар доской tavolata
удар дубинкой legnata
удар дубинкой manganellata
удар дубиной stangata
удар дубиной mazzata
удар дубиной randellata
удар железным прутом sprangata
удар животом panciata
удар задом о землю batticulo
удар зонтиком ombrellata
удар камнем sassata
удар кинжалом pugnalata
удар киркой picconata
удар кирпичом mattonata
удар клыком zannata
удар клювом beccata
удар клювом bezzicata
удар коленом ginocchiata
удар колесом rotata
удар комком земли zollata
удар копытом, башмаком zoccolata
удар копьём zagagliata
удар костылём grucciata
удар крупом gropponata
удар крюком rampinata
удар лапой zampata
удар линейкой rigata
удар локтем gomitata
удар лопаткой palettata
удар лопатой palata
удар метлой scopata
удар миской ciotolata
удар молотом martellata
удар мордой musata
удар мотыгой zappata
удар мотыгой picconata
удар ножницами forbiciata
удар ножом coltellata
удар носом nasata
удар ночным горшком orinalata
удар палкой bacchettata
удар палкой bastonata
удар палкой batacchiata
удар пальцем ditata
удар перочинным ножом temperinata
удар пестом peslellala
удар пикой piccata
удар плетью nerbata
удар поварёшкой ramaiolata
удар подушкой cuscinata
удар подушкой guancialata
удар помидором pomodorata
удар ремнём cinghiata
удар рогами incornata
удар розгой vergata
удар рукой manata
удар рылом grifata
удар саблей sciabolata
удар садовым ножом roncolata
удар сапогом stivalata
удар скамьёй pancata
удар сковородкой padellata
удар сковородой tegamata
удар стаканом bicchierata
удар стилетом stilettata
удар стрелы frecciata
удар толстой палкой stangata
удар топором accettata
удар трезубцем fiocinata
удар тростью cannata
удар туфлей ciabattata
удар туфлей pianellata
удар хлыстом frustata
удар хлыстом scudisciata
удар хоботом proboscidata
удар чашкой ciotolata
удар чем-л. грязным zafardata
удар черепицей embriciata
удар черепицей tegolata
удар шаром pallata
удар шестом perticata
удар шляпой cappellata
удар шпагой spadacciata
удар шпагой spadata
удар штыком baionettata
удар щёткой setolinata
удар яблоком melata
Растреллята, граждане! Растреллята!
А также никогда не думал, что архитектор Растрелли был Граблин.
удар алебардой alabardata
удар багром fiocinata
удар багром rampinata
удар башмаком scarpata
удар бичом sferzata
удар бичом staffilata
удар бритвой rasoiata
удар брошенным камнем pietrata
удар булыжником ciottolata
удар вёслами palata
удар ведром secchiata
удар веером sventagliata
удар веером sventolata
удар верёвкой funata
удар веретеном fusata
удар веслом remata
удар вилами forcata
удар вилкой forchettata
удар горшком pentolata
удар граблями rastrellata
удар грязной тряпкой cenciata
удар доской tavolata
удар дубинкой legnata
удар дубинкой manganellata
удар дубиной stangata
удар дубиной mazzata
удар дубиной randellata
удар железным прутом sprangata
удар животом panciata
удар задом о землю batticulo
удар зонтиком ombrellata
удар камнем sassata
удар кинжалом pugnalata
удар киркой picconata
удар кирпичом mattonata
удар клыком zannata
удар клювом beccata
удар клювом bezzicata
удар коленом ginocchiata
удар колесом rotata
удар комком земли zollata
удар копытом, башмаком zoccolata
удар копьём zagagliata
удар костылём grucciata
удар крупом gropponata
удар крюком rampinata
удар лапой zampata
удар линейкой rigata
удар локтем gomitata
удар лопаткой palettata
удар лопатой palata
удар метлой scopata
удар миской ciotolata
удар молотом martellata
удар мордой musata
удар мотыгой zappata
удар мотыгой picconata
удар ножницами forbiciata
удар ножом coltellata
удар носом nasata
удар ночным горшком orinalata
удар палкой bacchettata
удар палкой bastonata
удар палкой batacchiata
удар пальцем ditata
удар перочинным ножом temperinata
удар пестом peslellala
удар пикой piccata
удар плетью nerbata
удар поварёшкой ramaiolata
удар подушкой cuscinata
удар подушкой guancialata
удар помидором pomodorata
удар ремнём cinghiata
удар рогами incornata
удар розгой vergata
удар рукой manata
удар рылом grifata
удар саблей sciabolata
удар садовым ножом roncolata
удар сапогом stivalata
удар скамьёй pancata
удар сковородкой padellata
удар сковородой tegamata
удар стаканом bicchierata
удар стилетом stilettata
удар стрелы frecciata
удар толстой палкой stangata
удар топором accettata
удар трезубцем fiocinata
удар тростью cannata
удар туфлей ciabattata
удар туфлей pianellata
удар хлыстом frustata
удар хлыстом scudisciata
удар хоботом proboscidata
удар чашкой ciotolata
удар чем-л. грязным zafardata
удар черепицей embriciata
удар черепицей tegolata
удар шаром pallata
удар шестом perticata
удар шляпой cappellata
удар шпагой spadacciata
удар шпагой spadata
удар штыком baionettata
удар щёткой setolinata
удар яблоком melata
Растреллята, граждане! Растреллята!
А также никогда не думал, что архитектор Растрелли был Граблин.
Недавно один близкий друг, с которым мы обсуждали годы моей работы в школе, вдруг спросил, удавалось ли мне удерживаться от романов с ученицами. Я что-то невнятное блеял в ответ про правила, принципы и прочее (коротко: удавалось) - и сегодня вдруг вспомнил этот разговор, когда читал нового Филипа Рота ("Призрак писателя", перевела Вера Пророкова, издательство "Книжники" выпустит к сентябрю). Там главный герой, молодой писатель, очарован бывшей студенткой своего старшего товарища и признаётся ему:
"— Думаю, я бы непременно потерял голову, если бы преподавал у таких красивых, талантливых и обворожительных девушек.
На что он ответил просто:
— Значит, вам не следует этим заниматься".
"— Думаю, я бы непременно потерял голову, если бы преподавал у таких красивых, талантливых и обворожительных девушек.
На что он ответил просто:
— Значит, вам не следует этим заниматься".
Между красотами Исландии (гейзеры, водопады, вулканы, птички-тупики, цветущие мхи лавовых полей) читаю «Остров Сахалин» Веркина. Какие-то идеальные декорации для чтения мрачного дальневосточного постапокалипса. Даже когда автора заносит и он пытается нафаршировать Чехова Брюсом Ли, а в марсианском мире будущего найти свой «Спутник и Погром», всё равно очень хорошо.
В пространстве электронной книги, вынужденно извергающем новые идеи и подходы, самозародились очередные всеобщие любимцы: Бюро Горбунова, опубликовавшее нижеследующий манифест. Как по мне, затея милая (мне вообще симпатичны все безумцы с идеями), но совершенно контрпродуктивная – бог бы с ней, с бизнес-моделью – именно в смысле книжного дизайна.
"Давайте примем, что книга состоит из разворотов и читается на большом ретина-мониторе». Чем это принципиально отличается от "примем, что книга вырубается на камне", "примем, что книга пишется гусиным пером на ягнячьем пергамене"? Какая-то нелепая постановка вопроса и чудовищный откат от базовой посылки epub: «Примем, что читатель сам выбирает устройство, макет, величину шрифта, способ и обстоятельства чтения».
Горбуноидам желаю всяческих удач, а сам остаюсь тосковать по тем будущим настоящим дизайнерам, которые откроют нам ещё неведомые, но уже желанные страницы будущих ебук.
"Давайте примем, что книга состоит из разворотов и читается на большом ретина-мониторе». Чем это принципиально отличается от "примем, что книга вырубается на камне", "примем, что книга пишется гусиным пером на ягнячьем пергамене"? Какая-то нелепая постановка вопроса и чудовищный откат от базовой посылки epub: «Примем, что читатель сам выбирает устройство, макет, величину шрифта, способ и обстоятельства чтения».
Горбуноидам желаю всяческих удач, а сам остаюсь тосковать по тем будущим настоящим дизайнерам, которые откроют нам ещё неведомые, но уже желанные страницы будущих ебук.
В чят внезапно врываются пользователи, уже осчастливленные дизайнерскими шедеврами вышеупомянутого бюра.
Forwarded from Прожект-менеджмент с любовью и всякой мерзостью (Daria)
Я конечно заинтересовалась и пошла смотреть книжку, и вот что я вам скажу – я уже привыкла, что про мониторы 27" никто обычно не вспоминает, но не ожидала, что другие дизайнеры о них не вспоминают тоже. Читать текст в две колонки вообще трудновато, когда они очень широкие - еще сложнее, а когда еще и расстояние между ними такое же, как боковые поля - ой вообще тяжело. Приходится постоянно вертеть головой вправо-влево, шея очень быстро устает. Ну может я просто задохлик, конечно, но мне намного удобнее читать в одну и желательно на треть уже.