Самая важная статистика этой субботы.

Завсегдатаям психотерапевтов к посещению обязательно:

Уже завтра в кинотеатрах выйдет лента «По Фрейду» с Энтони Хопкинсом и Мэтью Гудом.

События картины развернутся в Лондоне, 3-го сентября 1939 года. Два дня назад Германия осуществила вторжение в Польшу, и началась Вторая мировая война. На одном из своих последних сеансов основатель психоанализа Зигмунд Фрейд встречается с Клайвом С. Льюисом, будущим автором цикла повестей «Хроники Нарнии», чтобы поспорить о главной загадке мироздания.

ЮНГ О ЮНГИАНЦАХ

«Юнг сам ясно выразил в своих сочинениях, как болезненно осознавал склонность благонамеренных последователей и учеников выворачивать всё наизнанку, смешивая открытия с догматами; никогда не уметь самостоятельно исследовать и совершать открытия; хватать конечный результат чьего–то учёного опыта «в надежде, что всё само собой повторится» и, тем самым, «ставить весь процесс с ног на голову».
«Это», добавляет Юнг, случалось в прошлом и «происходит до сих пор». Иногда он писал о бесконечном мусоре, который любили штамповать и выдумывать его ученики на основе тех вещей, которые он сказал или опубликовал; о всех людях, которые претендуют на то, чтобы говорить, как законные представители от его имени, но, в сущности, не имеют представления «о чём вообще речь».
И это не говоря о его наблюдении, что в важнейшие моменты так называемая «юнгианская партия» была не лучше и не мудрее других совершенно обычных людей — а также наблюдениях других о том, как быстро юнгианцы могли превратиться в настоящих чудовищ.
Но самым интересным Анри Корбену в полноценном ответе Юнга показалось вот что: юнгианцы годами заигрывали с рассказом о том, как однажды в раздражённом, но юмористичном настроении Юнг заявил группе своих последователей: «Слава Богу, я Юнг, а не юнгианец».
Очевидно, они не осознают, что это гораздо больше, чем внутренняя шутка, предназначенная только для юнгианцев.
На самом деле, Стелла Корбен описывала мне, как Юнг весь оживал в тот самый момент, когда говорил эти слова ей и её мужу каждый раз, когда они встречались наедине.
И, как она вспоминала, в частности, когда Корбены покидали дом Юнга в Цюрихе однажды вечером, всё ещё стоя на пороге, он глухо крикнул им в ночи: «Слава Богу, я не юнгианец!»
Эта проблема юнгианцев в его уме была неотделима от проблемы институтов, созданных в его честь, а также от ещё большей проблемы будущего, уготованного для его работы.
И не случайно, что, когда он говорил о цюрихском институте, в частности, людям, которым доверял, его прогноз был довольно безрадостным.
Временами он описывал, что всё идет довольно неплохо, чтобы тут же добавить, какая опасность исходит от профессиональных преподавателей и преподавания, систематически убивающих всякую подлинную идею.
Это, добавляет он, печальная судьба, от которой едва ли можно спастись; но с великим тщанием возможно, в лучшем случае, держать лодку «на плаву какое–то время» и помочь этим архетипически идеям прожить свою судьбу, внутри института или вне его.
И затем он добавляет, что настоящую истину уничтожить нельзя, как бы отчаянно люди ни старались.
Он также был довольно конкретен обо всех проблемах последователей и учеников, настаивая, что «Институту повезёт, если он не переживёт свою творческую пользу в течение поколения».»
Питер Кингсли "Карл Юнг и конец человечества"

В субботу была на секции Против метода: к антропологии воображения (Векторы, центр полевых исследований МВШСЭН), и там зашёл разговор про опыт боли, который невозможно символизировать. Исследование проводилось на базе центра реабилитации семей, в которых есть дети с РАС, ДЦП, нарушениями развития. В докладе показывались разные способы коммуникации, выстроенные с детьми через танец, тень*, систему знаков в пространстве центра. Некоторые пациенты не могут разговаривать. Оптика исследователя: конструирование нарративов, в частности попытка описать болезнь через героический нарратив (с опорой на морфологию волшебной сказки Проппа) + материальную семиотику. И, честно говоря, эта оптика в случае описания непереносимой боли, несимволизируемой в слова, терпит неудачу и там исследотель предложил сделать замену на нарратив хаоса (Colleen Donnelly).

По счастливой случайности среди других докладчиков оказался психиатр и по совместительству нарративной практик, и я разделяю его точку зрения в том, что не так часто в переживании болезни есть что-то героическое.

Нарративная практика предлагает рассматривать страдание через другие нарративы. Можно посмотреть тут: https://narrlibrus.wordpress.com/2009/01/23/pain-as/


* - эмпатически подстроеное модулируемое совместное движение в паре ребёнок-взрослый. Например, когда ребёнок хочет взять предмет в руку, но он физически не может это сделать.

что там за уморительная шутка была, интересно