НАБЛЮДЕНИЕ ИЗ СОБСТВЕННОЙ ЖИЗНИ:
- Если совершенная – во всех смыслах этого слова – женщина блевала в твоих руках, то это значит, что ты был счастливым человеком.
- Если совершенная – во всех смыслах этого слова – женщина блевала в твоих руках, то это значит, что ты был счастливым человеком.
Ну, не знаю, но говорят, что даже среди коммунистов (в их ТЕПЕРЕШНЕМ изводе) попадаются вменяемые люди.
Лёня Таскаев…
Лёня!
Сносите нах всех! Такие, как Зюганов, толстый этот на местном уровне, не упомню, как его там…
Всех – нахй. Они порочат идею. Великую, я бы сказал, идею.
Расстрелять пидарасов!
А как иначе?
Лёня Таскаев…
Лёня!
Сносите нах всех! Такие, как Зюганов, толстый этот на местном уровне, не упомню, как его там…
Всех – нахй. Они порочат идею. Великую, я бы сказал, идею.
Расстрелять пидарасов!
А как иначе?
На фоне действующего в России моратория на смертную казнь, двое приближённых бывшего заместителя министра обороны РФ самостоятельно скончались в один день. Речь идёт о бизнесмене И. Котельникове и генерал-полковнике М. Хандаеве.
Пока так.
Пока так.
… Бывал я в городе Мышкине. Не Рио-де-Жанейро, конечно, но не всем же городам Рио-де-Жанейроми быть.
… Хотят закрыть единственную в Мышкине больницу – реформа здравоохранения, экономия средств для СВО и всего остального…
Дело, полагаю, не в экономии, а в том, что мышкинская больница, возможно, недостаточно полно использовала в своей деятельности лекарственное средство «Арбидол: от поноса, возможно, использовала, а от запора – уже нет. За это, я считаю, и хотят её, больницу эту, как следует отреформировать.
Это – в Мышкине, где, если кто не понял, не одни мыши живут, а, сверх того, – ещё и люди.
Если говорить о реформе здравоохранения в целом, а не только в Мышкине, то представляется необходимым запретить всем чиновникам, депутатам, сенаторам, министрам и врачам (за исключением участковых терапевтов, специалистов районных поликлиник и докторов скорой помощи) даже прикасаться к медицинской реформе. Пусть жопы свои реформируют.
… Хотят закрыть единственную в Мышкине больницу – реформа здравоохранения, экономия средств для СВО и всего остального…
Дело, полагаю, не в экономии, а в том, что мышкинская больница, возможно, недостаточно полно использовала в своей деятельности лекарственное средство «Арбидол: от поноса, возможно, использовала, а от запора – уже нет. За это, я считаю, и хотят её, больницу эту, как следует отреформировать.
Это – в Мышкине, где, если кто не понял, не одни мыши живут, а, сверх того, – ещё и люди.
Если говорить о реформе здравоохранения в целом, а не только в Мышкине, то представляется необходимым запретить всем чиновникам, депутатам, сенаторам, министрам и врачам (за исключением участковых терапевтов, специалистов районных поликлиник и докторов скорой помощи) даже прикасаться к медицинской реформе. Пусть жопы свои реформируют.
Не знаю, как к этому относиться: радоваться – нечему, печалиться – бессмысленно…
Позавчера, в 21 час ноль одну минуту (так в документе), мне, на мой домашний адрес, принесли – целая женщина-майор с сопровождающим! – протокол по статье о дискредитации. Я, спросонья, что-то там подписал, но понятно, что только от того подписал, что не потерял в этот момент чувства юмора: а как мне было не подписать бумагу, в которой говорится, что украинцы виноваты во всём вот этом вот, а я должен отвечать за это вот всё? Мне, сверх этого вот всего, предъявили майку от 28 апреля 20222 года с надписью «Навальный» и с комментарием: «Футболка, которая разозлит одновременно всех без исключения».
Я не стану называть это глупостью, потому что, во-первых, это будет чрезмерно мягко, и, во-вторых, чтобы меня ещё в чём-нибудь подобным не обвинили – а у нас могут, насколько я понимаю.
… Понятно, что я как выражал, так и буду выражать свои мысли: память о моём деде, Шаповалове Фёдоре Алексеевиче, репрессированном в 1937 году и в 1944 году убитом, не позволит мне поступить иначе. И понятно, поэтому, что из здания суда я могу, без очередного протокола (уже – за «уголовку»), не выйти. Если не выйду, то сочту за честь.
Позавчера, в 21 час ноль одну минуту (так в документе), мне, на мой домашний адрес, принесли – целая женщина-майор с сопровождающим! – протокол по статье о дискредитации. Я, спросонья, что-то там подписал, но понятно, что только от того подписал, что не потерял в этот момент чувства юмора: а как мне было не подписать бумагу, в которой говорится, что украинцы виноваты во всём вот этом вот, а я должен отвечать за это вот всё? Мне, сверх этого вот всего, предъявили майку от 28 апреля 20222 года с надписью «Навальный» и с комментарием: «Футболка, которая разозлит одновременно всех без исключения».
Я не стану называть это глупостью, потому что, во-первых, это будет чрезмерно мягко, и, во-вторых, чтобы меня ещё в чём-нибудь подобным не обвинили – а у нас могут, насколько я понимаю.
… Понятно, что я как выражал, так и буду выражать свои мысли: память о моём деде, Шаповалове Фёдоре Алексеевиче, репрессированном в 1937 году и в 1944 году убитом, не позволит мне поступить иначе. И понятно, поэтому, что из здания суда я могу, без очередного протокола (уже – за «уголовку»), не выйти. Если не выйду, то сочту за честь.
Понятно, что опечатка. Но, может быть, не нужно поправлять: у нас ведь и в 29222 году будет всё то же самое. Если, что вряд ли, все мы к тому времени не вымрем.
Мало кто об этом знает…
В конце 80-х мне предлагали должность редактора одного из западных православных издательств. Гражданство гарантировали, деньги…
Я – русский. Мне этого всего не надо. Я счастлив и спокоен тогда, когда, пробуя хлеб из своей домашней хлебопечки, говорю: «Зае…ь!»
В конце 80-х мне предлагали должность редактора одного из западных православных издательств. Гражданство гарантировали, деньги…
Я – русский. Мне этого всего не надо. Я счастлив и спокоен тогда, когда, пробуя хлеб из своей домашней хлебопечки, говорю: «Зае…ь!»
О, сколько нам открытий чудных готовит Протокол об административном правонарушении 29 АК №692276, составленный 18 июля 2024 года!
Открытий нам готовит этот Протокол немало, но начну не с них, а с заметки, размещённой мной 22 мая 2024 года в соцсети Telegram. В этой заметке я обоснованно указал на серьёзные недостатки и упущения в работе ОП «Южный» УМВД России по г. Архангельску.
Заметка, повторяю, от 22 мая 2024 года, 17 часов 13 минут.
На следующий день, 23 мая 2024 года (уже в 10 часов утра!), участковый уполномоченный полиции Аншукова А.В., прошерстив весь мой Telegram, установила, что я, будто бы, «осуществил публичные действия, направленные на дискредитацию ВС РФ».
Участковый уполномоченный Аншукова сослалась в Протоколе на 1(одну) статью и 2 (две) фотографии.
И статью, и фотографии мне переслали с сайта «Город Глупов».
На одной из фотографий – футболка с надписью «Навальный» (на англ. языке), на другой – портрет мужика, про которого враждебно настроенные граждане с больным воображением могут сказать, что он (мужик этот) чуть-чуть – ну, очень чуть-чуть! – похож на Путина В.В.
Я НЕ ПОНИМАЮ, как фотография футболки с надписью «Навальный» (на англ. языке) может дискредитировать непобедимые и легендарные Вооружённые Силы Российской Федерации!
Я этого НЕ ПОНИМАЮ!
Я бы, может быть, предположил, что фамилию Навальный вообще нельзя упоминать в публичном пространстве и в публичных местах. Но если это так, то почему фамилию «Навальный» не удалили с креста, под которым он (Навальный) в данный момент лежит на кладбище, которое (кладбище), несомненно, является публичным местом? И как – этого я тоже не понимаю! – фамилия умершего человека может кому-то или чему-то навредить?
Про портрет мужика…
Как можно винить меня в том, что в России всё ещё есть враждебно настроенные (и при этом больные на оба полушария) люди, которым кажется всякая херня?!
Мне НЕ КАЖЕТСЯ, что мужик на портрете похож на Путина В.В.!
Наказывать нужно не меня, а тех, кому это кажется, и которые составляют, по итогам своих видений, административные протоколы: они, если разобраться, дискредитируют, а никак не я!
За статью пару слов…
Автор статьи – Валаар Моргулис, основатель «дореволюцiоного Советчiка». Переслана на мою страничку из «Город Глупов» 11 ноября 22 года. В статье – 646 слов. Из них – НИ ОДНОГО слова о ВС РФ, НИ ОДНОГО – об СВО. И о российской власти, и о российском президенте – тоже НИ ОДНОГО СЛОВА!
Есть слова о смертях, о материальных потерях и моральных утратах, связанных с СВО. Но ведь ПОНЯТНО ЖЕ, что во всём, что происходит в ходе СВО, виновата украинская власть, бандеровские вооружённые формирования и президент США Байден, которого, по словам спикера Государственной Думы В. Володина, «надо привлечь к ответственности за конфликт на Украине, разрушение экономики стран Европы и санкции против РФ".
Это понятно всем, кроме, предполагаю, отдельных офицеров ОП «Южный» УМВД России по г. Архангельску.
Возвращаясь к Протоколу…
Протокол об административном правонарушении 29 АК №692276, составленный 18 июля 2024 года, – документ крайне вредный.
Почему?
Потому что он был составлен против меня на следующий день после моей критики в адрес ОП «Южный», и очень трудно (если вообще возможно) поверить в то, что имеет место случайное совпадение, а не осознанная месть.
Полагаю, что появление этого Протокола призвано не только мне отомстить, а и заткнуть гражданам рты.
О полиции, как о покойнике, – или ничего, или только хорошее?
А если иначе, то протокол?
Убеждён: изложенные факты должны стать (и, надеюсь, станут) предметом разбирательства специальной комиссии из центрального аппарата МВД.
И ЕЩЁ:
У «Города Глупова» почти 230 тысяч подписчиков. Правоохранительные органы – все эти полковники и генералы из Москвы и с мест – ни статью Моргулиса, ни фотографии фуфайки и мужика НЕ ЗАМЕТИЛИ и протоколов по ним НЕ СОСТАВИЛИ. И только участковый уполномоченный из Архангельска Аншукова А.В. проявила рвение.
Открытий нам готовит этот Протокол немало, но начну не с них, а с заметки, размещённой мной 22 мая 2024 года в соцсети Telegram. В этой заметке я обоснованно указал на серьёзные недостатки и упущения в работе ОП «Южный» УМВД России по г. Архангельску.
Заметка, повторяю, от 22 мая 2024 года, 17 часов 13 минут.
На следующий день, 23 мая 2024 года (уже в 10 часов утра!), участковый уполномоченный полиции Аншукова А.В., прошерстив весь мой Telegram, установила, что я, будто бы, «осуществил публичные действия, направленные на дискредитацию ВС РФ».
Участковый уполномоченный Аншукова сослалась в Протоколе на 1(одну) статью и 2 (две) фотографии.
И статью, и фотографии мне переслали с сайта «Город Глупов».
На одной из фотографий – футболка с надписью «Навальный» (на англ. языке), на другой – портрет мужика, про которого враждебно настроенные граждане с больным воображением могут сказать, что он (мужик этот) чуть-чуть – ну, очень чуть-чуть! – похож на Путина В.В.
Я НЕ ПОНИМАЮ, как фотография футболки с надписью «Навальный» (на англ. языке) может дискредитировать непобедимые и легендарные Вооружённые Силы Российской Федерации!
Я этого НЕ ПОНИМАЮ!
Я бы, может быть, предположил, что фамилию Навальный вообще нельзя упоминать в публичном пространстве и в публичных местах. Но если это так, то почему фамилию «Навальный» не удалили с креста, под которым он (Навальный) в данный момент лежит на кладбище, которое (кладбище), несомненно, является публичным местом? И как – этого я тоже не понимаю! – фамилия умершего человека может кому-то или чему-то навредить?
Про портрет мужика…
Как можно винить меня в том, что в России всё ещё есть враждебно настроенные (и при этом больные на оба полушария) люди, которым кажется всякая херня?!
Мне НЕ КАЖЕТСЯ, что мужик на портрете похож на Путина В.В.!
Наказывать нужно не меня, а тех, кому это кажется, и которые составляют, по итогам своих видений, административные протоколы: они, если разобраться, дискредитируют, а никак не я!
За статью пару слов…
Автор статьи – Валаар Моргулис, основатель «дореволюцiоного Советчiка». Переслана на мою страничку из «Город Глупов» 11 ноября 22 года. В статье – 646 слов. Из них – НИ ОДНОГО слова о ВС РФ, НИ ОДНОГО – об СВО. И о российской власти, и о российском президенте – тоже НИ ОДНОГО СЛОВА!
Есть слова о смертях, о материальных потерях и моральных утратах, связанных с СВО. Но ведь ПОНЯТНО ЖЕ, что во всём, что происходит в ходе СВО, виновата украинская власть, бандеровские вооружённые формирования и президент США Байден, которого, по словам спикера Государственной Думы В. Володина, «надо привлечь к ответственности за конфликт на Украине, разрушение экономики стран Европы и санкции против РФ".
Это понятно всем, кроме, предполагаю, отдельных офицеров ОП «Южный» УМВД России по г. Архангельску.
Возвращаясь к Протоколу…
Протокол об административном правонарушении 29 АК №692276, составленный 18 июля 2024 года, – документ крайне вредный.
Почему?
Потому что он был составлен против меня на следующий день после моей критики в адрес ОП «Южный», и очень трудно (если вообще возможно) поверить в то, что имеет место случайное совпадение, а не осознанная месть.
Полагаю, что появление этого Протокола призвано не только мне отомстить, а и заткнуть гражданам рты.
О полиции, как о покойнике, – или ничего, или только хорошее?
А если иначе, то протокол?
Убеждён: изложенные факты должны стать (и, надеюсь, станут) предметом разбирательства специальной комиссии из центрального аппарата МВД.
И ЕЩЁ:
У «Города Глупова» почти 230 тысяч подписчиков. Правоохранительные органы – все эти полковники и генералы из Москвы и с мест – ни статью Моргулиса, ни фотографии фуфайки и мужика НЕ ЗАМЕТИЛИ и протоколов по ним НЕ СОСТАВИЛИ. И только участковый уполномоченный из Архангельска Аншукова А.В. проявила рвение.
Никто не считает, что нужно бы к ней, к Аншуковой, этих полковников и генералов доставить – для обучения их профессиональному мастерству, гражданским чувствам и бдительности?
Сожаления о свершившейся "перегруппировке" (если бздеть новоязом) - не дискредитация. Скорбь по погибшим бойцам - дискредитацией быть не может. Вопросы по поводу самих действий/бездействий должностных лиц не являются дискредитацией, так как не содержат в себе изложения недостоверных фактов о ВС РФ. Этот текст мне прислали с VPN. Спасибо! Обязательно использую в письме на имя Колокольцева.
Жить в этом мире не очень хорошо, если не сказать, что х..во: живу, кое-как кувыркаясь.
Кто спасает?
Спасает Окуджава: «После дождичка небеса просторны…»
И его же: «Бери шинель, пошли домой!»
За последний, кстати, призыв можно получить срок. А как: призыв к демобилизации мобилизованных – разве так можно?
… В титрах культового фильма «Семнадцать мгновений весны» значатся фамилии Мюллера и Бормана.
И никого это не смущало и не смущает.
За публичное “Navalny” мне пытаются «нарисовать», если в конечном итоге, «пятнашку».
Если на футболке написать слова «Гитлер» или «Гиммлер» и сопроводить их комментарием «Футболка, которая разозлит всех без исключения», то за это никому ничего не будет, потому что так оно, конечно, и есть: разозлит. РАЗОЗЛИТ – это нормальная реакция.
ОТДЕЛЬНЫЕ (надеюсь, не все поголовно) сотрудники полиции округа «Варавино-Фактория» считают, насколько я могу судить, иначе: они считают, что слово «Навальный» страшнее слов «Гитлер», «Мюллер» и «Бандера» вместе взятых. Будь иначе, они бы не попытались привлечь меня к ответственности за фото футболки с надписью “Navalny”.
Они в своём уме? Кто их воспитывал? Как зовут (ФИО) их начальников?
И ещё один, но самый важный, вопрос: « У нас все правоохранители ТАКИЕ, или есть, которые нет?»
Кто спасает?
Спасает Окуджава: «После дождичка небеса просторны…»
И его же: «Бери шинель, пошли домой!»
За последний, кстати, призыв можно получить срок. А как: призыв к демобилизации мобилизованных – разве так можно?
… В титрах культового фильма «Семнадцать мгновений весны» значатся фамилии Мюллера и Бормана.
И никого это не смущало и не смущает.
За публичное “Navalny” мне пытаются «нарисовать», если в конечном итоге, «пятнашку».
Если на футболке написать слова «Гитлер» или «Гиммлер» и сопроводить их комментарием «Футболка, которая разозлит всех без исключения», то за это никому ничего не будет, потому что так оно, конечно, и есть: разозлит. РАЗОЗЛИТ – это нормальная реакция.
ОТДЕЛЬНЫЕ (надеюсь, не все поголовно) сотрудники полиции округа «Варавино-Фактория» считают, насколько я могу судить, иначе: они считают, что слово «Навальный» страшнее слов «Гитлер», «Мюллер» и «Бандера» вместе взятых. Будь иначе, они бы не попытались привлечь меня к ответственности за фото футболки с надписью “Navalny”.
Они в своём уме? Кто их воспитывал? Как зовут (ФИО) их начальников?
И ещё один, но самый важный, вопрос: « У нас все правоохранители ТАКИЕ, или есть, которые нет?»
Как-то вот... До сегодняшнего дня - моё упущение! - я не обращал внимания на "Главный Чат Поморья "ГЧП-"29". Напрасно! Если поддержать этот РЕСУРС своими (хотя бы) посещениями, то может получиться хорошо. Оно и сегодня-то хорошо, но может стать ЛУЧШЕ. Читайте. Рекомендую.
У любого НОРМАЛЬНОГО журналиста есть неукоснительное правило. Их, впрочем, несколько, но главное: говорить, в чём убеждён. Журналист, как любой человек, может ошибаться, но у настоящего журналиста нет права говорить то, в чём он - ДАЖЕ ПРОСТО - сомневается. Нужно проверять, нужно искать, нужно находить. И - только после этого, после того, как нашёл, публиковать. Скажу, как поступал всю свою жизнь, Всю вою жизнь, от которой, увы, уже мало что осталось... Я всегда считал, что моё слово может испортить человеку жизнь. Мне оно нужно было? Я всё тщательно проверял. Но был безжалостен, когда получалось, что я в своей безжалостности был прав. Легко мне было? Да ни х..я! Мне всегда было плохо. Но что делать?
Я не понимаю…
Вот, например, некто Александр Бровко с сайта «Главный Чат Поморья». Этому Бровко чего-то надо?
Я так думаю, что Бровко хочет реализоваться в качестве журналиста – желание понятное, но ведь дарование, хотя бы минимальное, должно же быть.
А если нет?
Если дарование отсутствует, то такие, как Бровко, начинают срать – мстят за его отсутствие. За отсутствие дарования мстят.
Как-то так.
Мне их – я в данном случае искренен – жаль. И даже не в даровании дело: дарование – это крест, а не благо. Мне жаль таких, как Бровко, потому, что они этого не понимают.
Каждый день я просыпаюсь с мыслью, что я чего-то не сделал, хотя мог бы и должен…
Мне очень трудно с этим жить.
Но живу.
Вот, например, некто Александр Бровко с сайта «Главный Чат Поморья». Этому Бровко чего-то надо?
Я так думаю, что Бровко хочет реализоваться в качестве журналиста – желание понятное, но ведь дарование, хотя бы минимальное, должно же быть.
А если нет?
Если дарование отсутствует, то такие, как Бровко, начинают срать – мстят за его отсутствие. За отсутствие дарования мстят.
Как-то так.
Мне их – я в данном случае искренен – жаль. И даже не в даровании дело: дарование – это крест, а не благо. Мне жаль таких, как Бровко, потому, что они этого не понимают.
Каждый день я просыпаюсь с мыслью, что я чего-то не сделал, хотя мог бы и должен…
Мне очень трудно с этим жить.
Но живу.
Жутко как-то…
Жил- был Бровко…
А я его уничтожил. Если быть честным, то уничтожил не я, а нанятый хакер.
Мгновенно.
Даже страшно как-то: только что был, убогий, и вот – нет его. Нигде. Как бритвой сбрило.
Бровко, сука, ау!
Жил- был Бровко…
А я его уничтожил. Если быть честным, то уничтожил не я, а нанятый хакер.
Мгновенно.
Даже страшно как-то: только что был, убогий, и вот – нет его. Нигде. Как бритвой сбрило.
Бровко, сука, ау!
О детях надо думать?
Вопрос – риторический.
Детский дом. Прямо рядом, сразу за забором, – «курилка» полиции округа «Варавино-Фактория», ныне именуемая «Южное».
Это – раз.
Второе.
Дяди и тёти в погонах дымят, как паровозы, на пути детишек, которые идут в музыкальную школу, и не только в музыкальную.
Это нормально?
Полагаю, что сотрудники полиции должны переодеваться, прежде чем покурить. Я этого добьюсь, даже если мне придётся по этому поводу побеспокоить уважаемого мною министра Колокольцева.
Вопрос – риторический.
Детский дом. Прямо рядом, сразу за забором, – «курилка» полиции округа «Варавино-Фактория», ныне именуемая «Южное».
Это – раз.
Второе.
Дяди и тёти в погонах дымят, как паровозы, на пути детишек, которые идут в музыкальную школу, и не только в музыкальную.
Это нормально?
Полагаю, что сотрудники полиции должны переодеваться, прежде чем покурить. Я этого добьюсь, даже если мне придётся по этому поводу побеспокоить уважаемого мною министра Колокольцева.
Я очень – самому страшно! – упрямый. Я, если поставил задачу кого-то наказать, то накажу: спросите у бывшего губернатора Михальчука, он подтвердит.
Я поставил перед собой…
Лет, может быть, 20 тому назад я вышел ночью из такси в районе ТЦ «Молодёжный» – с тем, чтобы «докупить» – я шёл из бани. У меня с собой были деньги, таксист их видел. Меня приняли в районе бывшего радиоцентра. Били на убой. Возглавлял эту банду старший лейтенант милиции. Увижу – вспомню. Он был в очках с толстыми линзами.
Меня не убили, но деньги, разумеется, забрали.
Мамой клянусь: прозвучало: «Он же заяву напишет». Старлей: «Ничего не докажет». Старлею, видимо, очередной «висяк» не был нужен.
Благодаря этому подонку я остался в живых.
Я поставил перед собой…
Лет, может быть, 20 тому назад я вышел ночью из такси в районе ТЦ «Молодёжный» – с тем, чтобы «докупить» – я шёл из бани. У меня с собой были деньги, таксист их видел. Меня приняли в районе бывшего радиоцентра. Били на убой. Возглавлял эту банду старший лейтенант милиции. Увижу – вспомню. Он был в очках с толстыми линзами.
Меня не убили, но деньги, разумеется, забрали.
Мамой клянусь: прозвучало: «Он же заяву напишет». Старлей: «Ничего не докажет». Старлею, видимо, очередной «висяк» не был нужен.
Благодаря этому подонку я остался в живых.