Сектантское мышление
Я никогда не относился к Библии как к практическому инструменту, полезному руководству к действию. Понятно, что наставления «не убий», «не укради» и им подобные разумны, но слишком банальны.
И вдруг для меня новыми красками заиграло: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узна́ете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?»
Произошло это, когда обсуждал с очередным бренифьетым тренинговую практику Оскара.
Я ему конкретно о том, что Оскар на своем «тренинге» делает, и какой это производит эффект на людей, а он мне в ответ: «...обычно Оскар прерывает поток заученных слов и старается чтоб человек сказал что то своё, свою мысль. Чтобы в нем не схема и модели говорили а мыслящее начало. <...> Оскар останавливает человека если видит , что в этом момент он не мыслит а цитирует , или через него говорит та или иная модель или обрывок знания.»
Очень мне это напомнило то, в какой манере Сергия Романова восхваляют его адептши (см. на youtube “Монастырь особого назначения”). Он у них тоже все видит, а действует только во благо.
И я понял, это и есть признак сектантского мышления: обсуждать не то, что человек делает, не то, какие результаты/плоды это приносит, как сказывается на тех, на кого он влияет, а его намерения! — Рассказывать о том, как Учитель хочет помочь всем и каждому (или только своим). В подкрепление идут и рассказы о его сверхспособностях: «Оскар видит!».
А в довесок хороши повествования о том, как Учителю мешают представители официальных организаций.
Человек без развитого управленческого мышления под такими аргументами быстро сдается.
А если кто оказывается способен сопротивляться, в ход пускают тяжелую артиллерию из того же арсенала — обсуждение самого человека: «Чем же тебя так Учитель зацепил?! Это в тебе непросветленность, негибкость, гордыня… взыграла»
Так что, как услышите в ответ на свои вопросы о том, что это тут реально происходит, восхваление намерений очередного претендента на трон, то вспомните, что о такой сектантской промывке мозгов предупреждение есть еще в Нагорной проповеди. :)
А там сами решайте, нужно ли вам сектантское мышление или управленческое.
Я никогда не относился к Библии как к практическому инструменту, полезному руководству к действию. Понятно, что наставления «не убий», «не укради» и им подобные разумны, но слишком банальны.
И вдруг для меня новыми красками заиграло: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узна́ете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?»
Произошло это, когда обсуждал с очередным бренифьетым тренинговую практику Оскара.
Я ему конкретно о том, что Оскар на своем «тренинге» делает, и какой это производит эффект на людей, а он мне в ответ: «...обычно Оскар прерывает поток заученных слов и старается чтоб человек сказал что то своё, свою мысль. Чтобы в нем не схема и модели говорили а мыслящее начало. <...> Оскар останавливает человека если видит , что в этом момент он не мыслит а цитирует , или через него говорит та или иная модель или обрывок знания.»
Очень мне это напомнило то, в какой манере Сергия Романова восхваляют его адептши (см. на youtube “Монастырь особого назначения”). Он у них тоже все видит, а действует только во благо.
И я понял, это и есть признак сектантского мышления: обсуждать не то, что человек делает, не то, какие результаты/плоды это приносит, как сказывается на тех, на кого он влияет, а его намерения! — Рассказывать о том, как Учитель хочет помочь всем и каждому (или только своим). В подкрепление идут и рассказы о его сверхспособностях: «Оскар видит!».
А в довесок хороши повествования о том, как Учителю мешают представители официальных организаций.
Человек без развитого управленческого мышления под такими аргументами быстро сдается.
А если кто оказывается способен сопротивляться, в ход пускают тяжелую артиллерию из того же арсенала — обсуждение самого человека: «Чем же тебя так Учитель зацепил?! Это в тебе непросветленность, негибкость, гордыня… взыграла»
Так что, как услышите в ответ на свои вопросы о том, что это тут реально происходит, восхваление намерений очередного претендента на трон, то вспомните, что о такой сектантской промывке мозгов предупреждение есть еще в Нагорной проповеди. :)
А там сами решайте, нужно ли вам сектантское мышление или управленческое.
Forwarded from Галеев
Люблю читать старые, годов до 1990-х, статьи социологов и особенно экономических социологов. Среди них можно наткнуться на настоящие жемчужины. Скажем, мне очень понравилась одна статья о том, как американские богачи и бедняки взаимодействуют с бюрократическими инстанциями.
Приходит, скажем, чел в бюрократическую организацию - неважно государственную или частную - и говорит, хочу того-то и того-то. Ему и отвечают, в соответствии с параграфом 8.34б, а также протоколом №ФЩШДСРТВХ002 вам положен хрен с маслом. Обычная, надо сказать история, такое может случиться как с богачом, так и с бедняком.
Но вот реакции бедняка и богача сильно отличаются. Американский бедняк - гордый. Правила есть правила, на нет и суда нет, я просить и унижаться не буду. Развернулся и почапал с опущенной головой в свой project. То есть бедняк воспринимает регуляции, как глухую непреодолимую стену, лезть через которую смысла нет.
Богач не таков. Для богача регуляции - это всего лишь закрытые ворота посреди бескрайнего поля, которые можно и нужно обойти. Услышав отказ, он не успокаивается, а начинает доказывать что конкретно в его индивидуальном случае необходимо сделать исключение - по таким-то и таким-то причинам. Структура аргументации может быть разной - в каких то обстоятельствах прокатят апелляции к здравому смыслу, в каких-то чисто формальные вещи, типа моя ситуация больше подходит под протокол №ПМГЩМПНЗШН745, а там совсем другое написано. Но это все детали, а суть одна, будучи посланным бюрократией, богач не уходит, а продолжает настаивать на своем.
На этом примере видно одно из важнейших отличий между поведением американских бедняков и богачей. Бедняк принимает существующие правила такими, какие они есть - и смиряется с ними. Богач тоже принимает - но только теоретически, а на практике будет требовать для себя особых условий. И очень часто добивается своего.
Приходит, скажем, чел в бюрократическую организацию - неважно государственную или частную - и говорит, хочу того-то и того-то. Ему и отвечают, в соответствии с параграфом 8.34б, а также протоколом №ФЩШДСРТВХ002 вам положен хрен с маслом. Обычная, надо сказать история, такое может случиться как с богачом, так и с бедняком.
Но вот реакции бедняка и богача сильно отличаются. Американский бедняк - гордый. Правила есть правила, на нет и суда нет, я просить и унижаться не буду. Развернулся и почапал с опущенной головой в свой project. То есть бедняк воспринимает регуляции, как глухую непреодолимую стену, лезть через которую смысла нет.
Богач не таков. Для богача регуляции - это всего лишь закрытые ворота посреди бескрайнего поля, которые можно и нужно обойти. Услышав отказ, он не успокаивается, а начинает доказывать что конкретно в его индивидуальном случае необходимо сделать исключение - по таким-то и таким-то причинам. Структура аргументации может быть разной - в каких то обстоятельствах прокатят апелляции к здравому смыслу, в каких-то чисто формальные вещи, типа моя ситуация больше подходит под протокол №ПМГЩМПНЗШН745, а там совсем другое написано. Но это все детали, а суть одна, будучи посланным бюрократией, богач не уходит, а продолжает настаивать на своем.
На этом примере видно одно из важнейших отличий между поведением американских бедняков и богачей. Бедняк принимает существующие правила такими, какие они есть - и смиряется с ними. Богач тоже принимает - но только теоретически, а на практике будет требовать для себя особых условий. И очень часто добивается своего.
Логика построения презентации и публичного выступления https://mikhailmolokanov.ru/2020/09/03/kak-postroit-prezentaciyu-i-vystuplenie-struktura-prezentacii-i-vystupleniya/
Логика слайдов и жестов в презентации https://mikhailmolokanov.ru/2020/09/04/logika-slajdov-i-zhestov-v-prezentacii/
Forwarded from Галеев
Redpill-3
Все, кто когда-либо пытался заниматься деятельностью в реальном мире, знакомы с проблемой масштабирования. Одни институты, практики и модели в принципе невозможно масштабировать, а другие можно - но только ценой потери внутренней сущности. Офигенное family-owned кафе не может поддержать прежние стандарты после масштабирования и превращения в сеть. Ламповая школа на 200 учеников теряет старую атмосферу и дух, разрастаясь до 2 000 учащихся. Ну и так далее. Народная мудрость описывает этот эффект выражением “уже не тот”.
Но мне вот что непонятно. Почему мы упорно отказываемся признавать наличие проблемы масштабирования в отношение институтов политических, например, института избирательного права? Ну, например, в Великобритании 1800 г. правом избирать депутатов в парламент обладали несколько процентов населения - крупные землевладельцы и верхушка городской буржуазии. Считается, что это было очень нехорошо и несправедливо. Потом в результате серии реформ избирательное право все расширяется и расширяется, пока его не получает аж все население страны старше 18. С общепринятой точки зрения - это триумф демократии: население допустили к управлению собственной страной.
Есть только одна проблема - ни хрена его на самом деле не допустили. Параллельно с процессом расширения избирательных прав шел и другой процесс: урезания полномочий сначала представительных органов, а потом и вообще избираемых властей. В XIX в. полномочия policy-making постепенно перетекли из рук парламентариев в руки министров, а в XX в. - уже из рук министров в руки “постоянных секретарей”, т.е. неизбираемой бюрократии.
Выходит так: пока депутатов и министров избирали 3-5% населения от силы эти депутаты и министры чего-то решали. Ну а когда их начало избирать вообще все взрослое население страны, у министров отобрали не то, что полномочия по управлению госаппаратом, но даже и доступ к инфе. Полный доступ к информации остался только у секретарей, которых никто не избирал. (См. например §11.23 Cabinet Manual - официального справочника по функционированию британского правительства).
Такой поворот событий представляется мне не только логичным, но и неизбежным - Паркинсон в свое время на пальцах объяснял, почему так происходит. Дело в том, что госорганы сочетают две несочетаемых функции - эффективного администрирования и политического представительства. Вот есть небольшой комитет, занятый определенной темой. В теме заинтересованы разные группы интересов, лоббирующие включение в комитет своих представителей. В итоге все приходит к тому, что в комитете будут представлены все ключевые группы влияния. И что тогда произойдет с комитетом? А он перестанет на что либо влиять. Внутри или вне его возникнет небольшая, скорее всего неформальная группа, которая и будет принимать реальные решения - и не на заседаниях, как это было раньше - а за завтраком или в клубе. Функция же старого комитета сведется к rubber stamping решений, принятых новым неформальным коитетом.
Иными словами, стремясь сделать так, чтобы орган X по максимуму исполнял функцию представительства, мы рискуем прийти к тому, что он окажется неспособен заниматься принятием решений. Так что реальный процесс принятия решений в итоге перетечет в руки совсем других людей. Так и здесь - демократизация избирательного права привела к тому, что власть естественным образом перешла от избираемых властей к профессиональным бюрократам, которых никто не избирал.
Все, кто когда-либо пытался заниматься деятельностью в реальном мире, знакомы с проблемой масштабирования. Одни институты, практики и модели в принципе невозможно масштабировать, а другие можно - но только ценой потери внутренней сущности. Офигенное family-owned кафе не может поддержать прежние стандарты после масштабирования и превращения в сеть. Ламповая школа на 200 учеников теряет старую атмосферу и дух, разрастаясь до 2 000 учащихся. Ну и так далее. Народная мудрость описывает этот эффект выражением “уже не тот”.
Но мне вот что непонятно. Почему мы упорно отказываемся признавать наличие проблемы масштабирования в отношение институтов политических, например, института избирательного права? Ну, например, в Великобритании 1800 г. правом избирать депутатов в парламент обладали несколько процентов населения - крупные землевладельцы и верхушка городской буржуазии. Считается, что это было очень нехорошо и несправедливо. Потом в результате серии реформ избирательное право все расширяется и расширяется, пока его не получает аж все население страны старше 18. С общепринятой точки зрения - это триумф демократии: население допустили к управлению собственной страной.
Есть только одна проблема - ни хрена его на самом деле не допустили. Параллельно с процессом расширения избирательных прав шел и другой процесс: урезания полномочий сначала представительных органов, а потом и вообще избираемых властей. В XIX в. полномочия policy-making постепенно перетекли из рук парламентариев в руки министров, а в XX в. - уже из рук министров в руки “постоянных секретарей”, т.е. неизбираемой бюрократии.
Выходит так: пока депутатов и министров избирали 3-5% населения от силы эти депутаты и министры чего-то решали. Ну а когда их начало избирать вообще все взрослое население страны, у министров отобрали не то, что полномочия по управлению госаппаратом, но даже и доступ к инфе. Полный доступ к информации остался только у секретарей, которых никто не избирал. (См. например §11.23 Cabinet Manual - официального справочника по функционированию британского правительства).
Такой поворот событий представляется мне не только логичным, но и неизбежным - Паркинсон в свое время на пальцах объяснял, почему так происходит. Дело в том, что госорганы сочетают две несочетаемых функции - эффективного администрирования и политического представительства. Вот есть небольшой комитет, занятый определенной темой. В теме заинтересованы разные группы интересов, лоббирующие включение в комитет своих представителей. В итоге все приходит к тому, что в комитете будут представлены все ключевые группы влияния. И что тогда произойдет с комитетом? А он перестанет на что либо влиять. Внутри или вне его возникнет небольшая, скорее всего неформальная группа, которая и будет принимать реальные решения - и не на заседаниях, как это было раньше - а за завтраком или в клубе. Функция же старого комитета сведется к rubber stamping решений, принятых новым неформальным коитетом.
Иными словами, стремясь сделать так, чтобы орган X по максимуму исполнял функцию представительства, мы рискуем прийти к тому, что он окажется неспособен заниматься принятием решений. Так что реальный процесс принятия решений в итоге перетечет в руки совсем других людей. Так и здесь - демократизация избирательного права привела к тому, что власть естественным образом перешла от избираемых властей к профессиональным бюрократам, которых никто не избирал.
Содержательное мышление руководителя и его эмоциональный опыт. Часть 1 https://stradis.top/soderzhatelnoe-myshlenie-rukovoditelya-i-ego-ehmocionalnyj-opyt-chast-1
stradis.top
Содержательное мышление руководителя и его эмоциональный опыт. Часть 1
Получение содержания может быть во многих разных формах. Например, через: гонорар, премию, приз, прибыль, подношение, дар, зарплату, довольствие, взятку, откат, статусную ренту, кражу (частных, бюджетных или общественных денег/ценностей), «разводку», грабеж…
Буду благодарен, если напряжете мышление по поводу заглавия книги о мышлении руководителей.
Единственное, коментируйте в Facebook, а не здесь :) https://m.facebook.com/story.php?story_fbid=10218797214260718&id=1211504625
Единственное, коментируйте в Facebook, а не здесь :) https://m.facebook.com/story.php?story_fbid=10218797214260718&id=1211504625
Управленчески системненько :) Интересный подход к описанию оргструктуры.
Forwarded from РОСТОВСКАЯ ЗЕМЛЯ
Алексей Иванов про империю в своем последнем интервью Storytel:
— Вы много изучали историю России, ваши романы — это зачастую путешествие в какой-то регион страны, в исторический период. С учетом того, что исторические периоды России — и ее регионы — очень разные, что, на ваш взгляд, объединяет страну? И, кстати, чем отличается российский Восток от российского Запада?
— Нашу страну на всем протяжении истории и пространства объединяют запреты. Их то больше, то меньше, но все равно они есть. Они необходимы для существования государства в имперском формате, который мы до сих пор не преодолели, хотя его бесплодность уже очевидна. Империя слагается из разных социальных систем, в каждой запрещено что-то свое, но запреты существуют для всех частей, и их наличие объединяет многие системы в одну большую мегасистему.
Например, в старину рядом сосуществовали казаки, башкиры и крестьяне. Крестьянам была запрещена личная свобода, казакам — вход в элиту, башкирам — национальная государственность. В результате все ощущали себя гражданами одной страны, как больные с язвой желудка, близорукостью и переломом ноги ощущают себя пациентами одной больницы. Сейчас Россия стала более однородной, гомогенной, хотя запреты все равно не ушли. Наша гражданственность строится на нашей неволе, а внутренние различия страны — это различия видов неволи. В этой же логике отличаются Восток и Запад страны.
#литература #урал #империя #XXIвек
— Вы много изучали историю России, ваши романы — это зачастую путешествие в какой-то регион страны, в исторический период. С учетом того, что исторические периоды России — и ее регионы — очень разные, что, на ваш взгляд, объединяет страну? И, кстати, чем отличается российский Восток от российского Запада?
— Нашу страну на всем протяжении истории и пространства объединяют запреты. Их то больше, то меньше, но все равно они есть. Они необходимы для существования государства в имперском формате, который мы до сих пор не преодолели, хотя его бесплодность уже очевидна. Империя слагается из разных социальных систем, в каждой запрещено что-то свое, но запреты существуют для всех частей, и их наличие объединяет многие системы в одну большую мегасистему.
Например, в старину рядом сосуществовали казаки, башкиры и крестьяне. Крестьянам была запрещена личная свобода, казакам — вход в элиту, башкирам — национальная государственность. В результате все ощущали себя гражданами одной страны, как больные с язвой желудка, близорукостью и переломом ноги ощущают себя пациентами одной больницы. Сейчас Россия стала более однородной, гомогенной, хотя запреты все равно не ушли. Наша гражданственность строится на нашей неволе, а внутренние различия страны — это различия видов неволи. В этой же логике отличаются Восток и Запад страны.
#литература #урал #империя #XXIвек
Storytel
«Нашу страну на всем протяжении истории и пространства объединяют запреты»: интервью Алексея Иванова — блог компании Storytel
В Storytel появилась книга интервью Алексея Иванова. По этому поводу мы решили поговорить с писателем о прошлом России, его отношении к философии и взглядах на историческую науку.
Типичный недочет в мышлении при подготовке стратегической сессии
https://stradis.top/tipichnyj-nedochet-v-myshlenii-pri-podgotovke-strategicheskoj-sessii
https://stradis.top/tipichnyj-nedochet-v-myshlenii-pri-podgotovke-strategicheskoj-sessii
stradis.top
Типичный недочет в мышлении при подготовке стратегической сессии
Меня сразу насторожило, что основной акционер присоединится к сессии лишь в конце, чтобы выслушать наработанное командой. Это был явный недочет в управленческом мышлении при подготовке стратегической сессии. Ведь все в ней участвующие будут знать, что акционер…
Блестящие кейсы по системному мышлению.
Тут тебе и о неоспоримости силы надсистемы, и о важности учёта интересов ключевых сторон при проведении изменений.
Печально, что многочисленые революционеры и реформаторы государств ли, компаний ли этого обычно не понимают.
Тут тебе и о неоспоримости силы надсистемы, и о важности учёта интересов ключевых сторон при проведении изменений.
Печально, что многочисленые революционеры и реформаторы государств ли, компаний ли этого обычно не понимают.
Forwarded from За четыре моря
Последние лет пять слышно много разговоров о том, что Google и Facebook стали настолько могущественным, что скоро затмят своим влиянием государства. Тут и правда есть чего опасаться, но часто забывают, что такого рода ситуации уже не раз возникали в истории. В начале XIX века у Ост-Индской компании было в два раза больше солдат, чем в британской армии (см. отличный пост Камиля о Британской империи того времени как «франшизе для частных лавочек»), а состояние Джона Рокфеллера, владельца Standard Oil, в начале XX века составляло почти 3% ВВП США (для сравнения, сегодня у Джеффа Безоса примерно в три раза меньше).
Тем не менее, Ост-Индская компания благополучно умерла, Standard Oil была разбита на куски усилиями законодателей, а Британия и США все еще живее всех живых. До сих пор государствам всегда удавалось выходить победителями.
Похоже, что уже в ближайшее время Европейский союз введет довольно жесткие меры, чтобы ограничить влияние технологических гигантов – например, заставит их делиться данными с конкурентами, а то и вовсе попытается разбить компании на кусочки поменьше. Одна из причин – удивительная слабость FAANG в области лоббизма.
Скажем, у Microsoft, чья капитализация сегодня в полтора раза выше чем у Google, проблем с властями гораздо меньше. На VC пару дней назад вышла хорошая статья с анализом причин, и одна из них – тот факт, что после масштабных провалов в 2000-х Microsoft был вынужден научиться работать с государством. В 2000 г. компанию признали виновной в нарушении антимонопольного законодательства и чуть было не разделили на две части (в 2001 г. Microsoft все-таки выиграли апелляцию и заключили мировое соглашение с минюстом). Несмотря на это, компании все равно пришлось заплатить огромные штрафы, а Билл Гейтс даже заявлял в интервью, что одна из величайших стратегических ошибок Microsoft – провал на рынке смартфонов – была допущена именно из-за того, что компания была слишком сильно сфокусирована на судебных процессах. Сегодня Microsoft действует куда осторожнее – например, старается не оставаться на рынке единственным монополистом и даже публично выступает за активное регулирование рынка государством.
Умение правильно продвигать свои интересы – особое искусство, которое не всегда связано с умением построить эффективный бизнес. Мне очень нравится история, произошедшая двадцать лет. В 1998 году ЕС планировал запуск евроцентовых монет. Если не вдаваться в подробности, то монеты 20 и 50 центов хотели сделать почти идентичными – это проще и дешевле. Однако такое решение грозило огромными убытками для владельцев вендинговых машин – существующие автоматы не могли различать монеты одинакового размера, так что на модификацию систем распознавания пришлось бы потратить много денег. European Vending & Coffee Service Association (EVA) пыталась добиться того, чтобы монеты сделали разными, однако инертная европейской бюрократии не реагировала.
Пришлось срочно искать группу, чьи интересы пересекались с интересами владельцев вендинговых машин. К счастью, владельцам кофе-автоматов повезло - оказалось, что слабовидящим и слепым будет сложно отличать монеты одинакового размера друг от друга. Совместными усилиями (деньги бизнесменов и политический капитал слабовидящих) монеты все-таки сделали разными.
Когда на следующие слушания в Конгрессе о судьбе Facebook Цукерберг приведет с собой парочку слепых, мы поймем, что компания выбрала правильную стратегию и останется жива. Впрочем, это также будет означать, что технологические гиганты смирились с превосходством государства, начав играть по его правилам.
Тем не менее, Ост-Индская компания благополучно умерла, Standard Oil была разбита на куски усилиями законодателей, а Британия и США все еще живее всех живых. До сих пор государствам всегда удавалось выходить победителями.
Похоже, что уже в ближайшее время Европейский союз введет довольно жесткие меры, чтобы ограничить влияние технологических гигантов – например, заставит их делиться данными с конкурентами, а то и вовсе попытается разбить компании на кусочки поменьше. Одна из причин – удивительная слабость FAANG в области лоббизма.
Скажем, у Microsoft, чья капитализация сегодня в полтора раза выше чем у Google, проблем с властями гораздо меньше. На VC пару дней назад вышла хорошая статья с анализом причин, и одна из них – тот факт, что после масштабных провалов в 2000-х Microsoft был вынужден научиться работать с государством. В 2000 г. компанию признали виновной в нарушении антимонопольного законодательства и чуть было не разделили на две части (в 2001 г. Microsoft все-таки выиграли апелляцию и заключили мировое соглашение с минюстом). Несмотря на это, компании все равно пришлось заплатить огромные штрафы, а Билл Гейтс даже заявлял в интервью, что одна из величайших стратегических ошибок Microsoft – провал на рынке смартфонов – была допущена именно из-за того, что компания была слишком сильно сфокусирована на судебных процессах. Сегодня Microsoft действует куда осторожнее – например, старается не оставаться на рынке единственным монополистом и даже публично выступает за активное регулирование рынка государством.
Умение правильно продвигать свои интересы – особое искусство, которое не всегда связано с умением построить эффективный бизнес. Мне очень нравится история, произошедшая двадцать лет. В 1998 году ЕС планировал запуск евроцентовых монет. Если не вдаваться в подробности, то монеты 20 и 50 центов хотели сделать почти идентичными – это проще и дешевле. Однако такое решение грозило огромными убытками для владельцев вендинговых машин – существующие автоматы не могли различать монеты одинакового размера, так что на модификацию систем распознавания пришлось бы потратить много денег. European Vending & Coffee Service Association (EVA) пыталась добиться того, чтобы монеты сделали разными, однако инертная европейской бюрократии не реагировала.
Пришлось срочно искать группу, чьи интересы пересекались с интересами владельцев вендинговых машин. К счастью, владельцам кофе-автоматов повезло - оказалось, что слабовидящим и слепым будет сложно отличать монеты одинакового размера друг от друга. Совместными усилиями (деньги бизнесменов и политический капитал слабовидящих) монеты все-таки сделали разными.
Когда на следующие слушания в Конгрессе о судьбе Facebook Цукерберг приведет с собой парочку слепых, мы поймем, что компания выбрала правильную стратегию и останется жива. Впрочем, это также будет означать, что технологические гиганты смирились с превосходством государства, начав играть по его правилам.