Сегодня думаю о том, что хорошо. Во-первых, хорошо быть любопытным и безграмотным. Тогда будет внезапно открываться, как много у нас есть и всегда было. Как то, что казалось (мне и другим таким же) внезапным и отчаянным высвобождением в конце ХХ века из пут квадратно-гнездовой музыки темперированных клавирмашин, вообще-то в культуре всегда существовало и может похвастаться замечательно длинными, пусть и тонкими, корнями.
А во-вторых, как же хорошо, что у нас есть Мунипов.
Читайте и слушайте!

Тем временем попал на Musikfest буквально на концерт мечты - вечер странных гармоний позднего итальянского ренессанса. Я в какой-то момент увлекся фигурой Николо Вичентино, итальянского теоретика, музыковеда и композитора 16 века, делившего октаву на 31 отрезок и придумавшего микротональный клавесин, чтобы играть музыку в соответствии со своими теориями. Послушать его сочинения в записи не составляет проблем, а вот живьем попробуй застань — а это был вечер, где он был едва ли не самым известным именем (ну, не считая Джезуальдо и, может быть, Сиджизмондо Д’Индии, и то не уверен). Джованни Мария Трабачи, Микеланджело Росси, Киприано Роре — такого рода там были люди. Все это не просто локальная, а гиперлокальная музыка, сконцентрированная вокруг Феррары, которая тогда была центром хроматических и энгармонических экспериментов. Вичентино давал уроки герцогу Феррарскому, некоторые его сочинения звучали при дворе, а работы повлияли на группу феррарских мадригалистов (в том числе на Луццаско Луццаски и на Джезуальдо), но и не только на них, а некоторые, возможно, дошли до этих идей и сами: давайте использовать невиданные, резкие, пряные и возмутительные диссонансы, чтобы подчеркнуть соответствующие слова в тексте мадригала, и сладкие консонансы — в других местах. Так что все эти мадригалы надо слушать с текстами в руках, чтобы услышать, как “боль”, “мука” или там “сердечная горечь” расцветает такими пронзительными и едкими звуками, что можно буквально прослезиться как от нашатыря. Или, наоборот, сладость и благозвучие в соответствующих местах — например, у Вичентино есть мадригал “Madonna, il poco dolce” (чуть сладкая? Нежнейшая?) со словами “Madonna, il poco dolce e il molto amaro” (немного сладости и много горечи). Александр Аронович Кнайфель придумал несуществующее в итальянском слово выражение “pieno dolcissimo”, примерно “полнота нежнейшести” или сладчайшести — вот тут она и была, такая, что вздрогнешь. Интересно, конечно, как это воспринимали современники, если даже нас пронимает — в принципе, должны были просто падать в обморок. Рецензиями с мадригальных концертов мы не располагаем, и дневниковыми записями не особенно, главные документы — это перебранка музыковедов, публичные споры и трактаты, ну и по ним видно, какой был накал; спор между Вичентино и Виченто Лузитано, чернокожим афро-португальским священником, у которого хроматизмы были еще похлеще — это сюжет для отдельной книжки. Если вдруг среди читателей есть подписчики VAN Magazine, найдите эссе “Centuries of Silence”, как раз про него.

И все это написано как будто вчера, ну или лет сто назад, во времена Вышнеградского и Хабы, и чтобы это дело подчеркнуть, французский хор Les Cris de Paris, который эту программу придумал, заказал еще интерлюдии симпатичной итальянской девушке Франческе Верунелли — ее “VicentinoOo” с разными номерами звучали между Джезуальдо и Росси. Вполне уместно они звучали, и вся это медленно тающая, кривая, микротональная смурь действительно не то чтобы прямо сильно выбивалась (найдите их в видео). В принципе, и нововенцы, и всякие прочие авангардисты любили подчеркивать, что их отчизна - это вот примерно Феррара, 16 век, они их прямые наследники. Но и спектралисты, и Хаас, и все любители поиграть в just intonation и подергать странно настроенные струны арфы - они все, конечно, отсюда выросли. Джезуальдо, конечно, выделяется и на этом фоне, но вообще весь этот круг писал такое, что может буквально закружиться голова - не от впечатления, а как от поездки на карусели. То есть ощущение, что тебя усадили на табуретку посреди миража, и ты медленно сползаешь вместе с ней по какой-то психоделической ледяной горке, тщетно пытаясь ухватиться хоть за какой-нибудь тональный центр (а их еще не придумали, чувак!), там в полный рост в каждой вещи.

Ну и отдельно — какие прекрасные люди все это исполняли! Особенно совершенно блаженный юноша-арфист, который как застыл с малахольной улыбкой в начале, так и до конца и сидел, словно эфира надышавшись. И мы вместе с ним

#musikfest

Читатели непериодического медиа выговаривают мне, что неясно, как встретиться со мной в Амстердаме во время #vidimfest
Отвечаем: во-первых, просто прийти в Podium Mozaïek, где я проведу почти целиком 20 и 21 сентября. А ещё конкретнее — приходите на интерактивный рассказ Саши Архиповой про язык специального назначения. Это будет что-то посередине между академическим докладом, комическим стендапом и игрой в ЧтоГдеКогда. А я Сашке буду ассистировать — во-первых, потому что могу!

Фестиваль Vidim Fest начнется уже через час в пространстве Mozaïek. Считаем минуты до открытия и напоминаем, что вход на фестиваль свободный, после регистрации.

Все выходные на Vidim Fest действует большая книжная ярмарка со взрослыми и детскими книгами от лучших русскоязычных независимых издательств.

А еще мы приготовили насыщенные программы не только для взрослых, но и для детей — с мастер-классами, квестами, квизами и детскими книжками. Ищите своих любимых писателей, блогеров, художников и артистов на сайте Vidim Fest и присоединяйтесь к их событиям

Слёзы счастья переполняют сердце сокрушенное и спасенное

друзья, спасибо вам огромное! это было просто потрясающе — мы вряд ли найдем подходящие слова, чтобы описать радость от встречи с вами, поэтому — СПАСИБО! 🩷
⠀
🩷 спасибо нашим книжным друзьям и партнерам, которые поверили в нашу идею, поддержали ее — и сделали возможным этот большой книжный праздник на своем языке для взрослых и детей: Babel Books Berlin и «Лампёшка»
⠀
🩷 спасибо всем нашим замечательным спикерам, которые наполняли этот день глубиной, смыслом, творчеством, смехом, сопереживанием и теплом соучастия
⠀
🩷 спасибо нашим прекрасным инфопартнерам, которые объединили свои голоса вокруг нашей идеи и поддерживали нас все эти дни: генеральному информационному партнеру Телеканалу Дождь, специальным информационным партнерам Новой газете Европа и Медузе, информационным партнерам SOTA и Republic
⠀
🩷 спасибо нашим волшебным волонтерам, которые были всегда рядом с нами и с вами, не покладая рук, ног, телефонов и фотоаппаратов — спасибо за ваш свет, за вашу энергию и отдачу; мы вам бесконечно благодарны, вы невероятные!
⠀
🩷 спасибо каждому, кто про нас писал, говорил, приглашал друзей: вас так много, что даже телеграм ругается за превышение количества символов )
⠀
🩷 и, конечно, спасибо вам, дорогие читатели и гости фестиваля, всем, кто пришел на этот праздник — спасибо за ваше доверие, за чуткость, за близость, за разные мнения и общую цель: продолжать сохранять свой язык, читать, писать, говорить и чувствовать на нем так, как можете только вы
⠀
спасибо, друзья — и до новых встреч в разных уголках планеты! ❤️
⠀
во имя добра и мира
#vidimbooks
⠀
#vidim_fest

Приходите к нам на Vidim Talks говорить с Яшей Клоцем про историю тамиздата. ужасно интересно видеть сходства и различия с сегодняшним моментом в исторической перспективе

вам, переводоводоведы!

Раз уж у нас тут поднялась волна т.н. хайпа, вызванного постами про Хироси Хаяси, Юми Каэдэ и иже с ними, напомню о случае, который поразил меня больше всего: издательство "Родина" и мемуары японских террористок "Шестнадцать надгробий" Нагата Хироко и Сигэнобу Фусако, которые наполовину переведены с японского, а наполовину дополнены чьей-то буйной фантазией. Сверяла я перевод с оригиналом здесь, а говорят, еще и вторая часть вышла. Терроризм не одобряю.