Питерский яхтунг.

Уточнил. Говорят в Пермском крае есть 100 мильная регата от Перми в Камское водохранилище и обратно. В районе Березников тоже видел паруса. Хотя и не много.
Но проблемы с водным отдыхом есть.

Пообщался с несколькими людьми. Нынешнее руководство края планирует развивать водное сообщение. Будем следить. А, может, и помогать.

#регионы #индустрия

Рассказик?

Хабибулин

-- Вахта! Вахтенный! Хабибулин! Вахтенный!
-- Андрей Антоныч, верхний вахтенный не откликается.
Как только я это сказал, а старпом услышал, мы немедленно вскочили. Наверху «Ветер – раз!» – штормовое предупреждение. Я пять минут, как сверху слез. Там ужас что делается. Мы даже концы питания, на всякий случай отдали, а швартовые дополнительные завели и ослабели. А то, по такой буре, они рвутся, как нитки.
А Хабибулина Марата Рауфовича, вахтенного на «верхушке» или верхнего вахтенного, я лично подпоясал и карабином к поручню пристегнул.
А теперь он не откликается, зараза!
-- Вахта! Хабибулин!
-- Сколько он молчит?
-- Минуты две. Я ему приказал через каждые десять минут докладывать.
-- Наверх!
И мы со старпомом помчались по вертикальному трапу. Я прихватил два аварийных фонаря и бросил центральный на помощника дежурного.
Наверху тьма и вихри.
-- Вахта!
Рот от ветра раздирает. Где же этот урод, под переноской должен стоять? Переноска на месте, а его нет.
-- Хабибулин!!! Хабибулин!!!
И старпом находит пустой пояс с карабином. Пристегнут к поручню. Как он из него выпрыгнул?!!
-- Хабибулин!!!
И тут сквозь ветер мы слышим стон, что ли.
От воды идет. Фонари в ту сторону. У штормтрапа -- голова. И стон.
Старпом мигом, одним гигантским шагом, был на трапе, потом наклонился с него к воде, рукой подхватил нечто и выдернул это «нечто» наверх. Хабибулин.
-- Саня, вниз, жива! Да, по «каштану»! По «каштану» скажи, чтоб бегом амбулаторию готовили и в душевой, чтоб вода на расходе была и водоподогреватели включить!
Пока старпом тащил его вниз, я все сделал.
Старпом, как слез со своей ношей в центральный, так и очистил его от автомата и одежды, как луковицу. Потом он помчался с ним на руках в пятый отсек и скатился по трапу в душевую.
А я уже включил горячую воду.
-- С ума сошел, горячую? Сварим же! Он же чуть дышит! Холодную! И медленно повышать! Дай, я са-ам!
Старпом одной рукой держал Хабибудина под душем, а другой – регулировал температуру.
-- Вот так, Хабибулин! Медленно надо! Ничего! Сейчас очухается! Ты у меня очухаешься, Хабибулин! Сейчас! Вот! Хорошо! Уже!
Хабибулин сперва висел, как тряпка, а потом начал возражать.
-- Жить будет! Саня, в амбулатории стол и спирт с водой. Кока за срань и чтоб мне через три минуты было ему питье готово. Теплая вода с медом. Где хочет, пускай мед достает. Не достанет, я ему яйца…
Я не дослушал насчет яиц. В амбулатории в один миг был готов стол, спирт, вода и кок с медом.
Старпом разложил Хабибулина и растер его ладонями. Он смачивал их водой и спиртом и тер, тер, тер. Очень аккуратно, кстати. Потом он влил в него питье и добавил разведенный спирт. Накрыли Хабибулина тремя одеялами и сели рядом.
Помолчали. Глаза у него были закрыты.
-- Дышит, Андрей Антоныч, а?
-- Дышит. Сейчас откроет глаза.
Через пять минут он их открыл. Щелки, а не глаза. Одни щелки
-- Хех! Ну, вот! Я же говорил!
-- Фу, бля! – выдохнул я.
-- Как жизнь, Хабибулин?!! – сказал старпом.
-- Хорошо, та-рищ-ка…

#литература #покровский

Рассказик?

Наши роды

-- У штурманенка жена рожает!!!
-- Как?!!
-- Каком кверху!
Это нам штурман с дежурства на корабль позвонил. Я сейчас же оповестил старпома. Дело в том, что до этого штурманенок отпрашивался привезти жену в поселок. А потом он ушел в море. Его старпом послал на неделю. Кто же знал, что он беременную жену везет.
-- Где я ей роддом возьму? – это старпом не у меня спрашивает, это у зама.
Зам, как на грех, оказался рядом, вот первый вопрос по родам и задан ему.
А, я считаю, что и правильно. А что? Ведь если подумать трезво, то зачем нам зам?
-- Медика надо!
-- А кто у нас на сегодня медик? Саня! О! Я же тебя назначил медиком!
-- Ме… ня?
-- А кого?
Рот наоборот! Дело принимает глухой оборот. Не понимаю, как это зама сие миновало.
-- Андрей Антоныч!
-- Ну?
-- Я же химик!
-- Ну?
-- Я.. не могу…
-- А я могу?
-- Но…
У нас в поселке есть, конечно, госпиталь, не без того, но… было даже гинекологическое кресло… кажется…
-- В город надо, Андрей Антоныч…
-- Ты слышал – рожает!
-- Слышал…
-- Вот и иди…
-- Я?
-- Бам-бар-би-я!!!
В общем, через пять минут мы все были там. Ну, и баб набежало. Рожать-то они, конечно, все, вроде, рожали, но вот помочь чем-то, например, не криком…
Старпом их выгнал и сказал мне: «Давай!»
И я дал. Я вспомнил, что нужен кипяток. Хрен его знает зачем, но нужен.
-- Нужен кипяток!
-- Молодец, Саня! – сказал старпом, и у меня через три секунды было море кипятка.
Что было потом, я смутно помню. Кажется, мы со старпомом положили ее на чистую простынь, и заставили глубоко дышать и тужится. Потом я вспомнил, что воды же из нее должны пойти и соорудил что-то вроде лотка… потом… как поперло… вот… хорошо, что зам откуда-то в этот момент стаю медиков привел…
-- Ну, Саня, -- сказал мне потом Андрей Антоныч, поднося стакан водки. – Ты сегодня и дал.
А я и пить не мог. Губы дрожали.
Да, забыл сказать, родили мы… девочку…

#литература #покровский

Кстати

Пограничное управление ФСБ по Краснодарскому краю запретило выход в Азовское море всем маломерным судам в связи с антитеррористическими мероприятиями.

Запрет вступил в силу в 00:30 30 апреля. Не уточняется, до каких пор он будет действовать. Плавание запрещено севернее параллели 45 градусов 40 минут северной широты. Ограничения касаются прогулочных и спортивных парусных судов, надувных плавсредств, досок для виндсерфинга (всех, даже тех, которые не подлежат государственной регистрации).

#регионы

Рассказик?

Отец

-- Андрей Антоныч, спасибо!
Это штуманенок. Достали его, наконец, с моря и теперь никто его, кроме, как «отец», не называет.
-- Насчет «спасибо» -- это к Сане. В основном он страдал. А теперь, Леонид Аркадьич, объясните, Христа ради, как это вас угораздило беременного человека на север привезти?
Перебои с водой, электричеством, в квартире все замерзает, если только три электрообогревателя тебе в рожу не дуют! Дома брошены! Стекла выбиты! Ветер свищет! Из подвалов гниль и пар! Заносы! По три дня на Большую Землю не выбраться! Роддома нет (как выяснилось)! Даже гинекологическое кресло и то сломали. Пытались зубы, наверное, на нем лечить!!! А?!! Ну?!!
-- Она маленькая такая, Андрей Антоныч!
-- Хобот на сторону! Детский сад! Саня! Я с ними тронусь когда-нибудь! Чувствами и разумом! Идите! Неделю даю, чтоб увез жену и дочь в Питер!!!
Потом Андрей Антоныча атаковали экипажные бабы. Во главе с его собственной женой и двумя дочерьми.

Начала жена. Она у старпома примерно одного с ним роста, и девки от нее не отстают. Казачка. Разговаривает она с нашим командованием руки в боки.
-- Андрей! Не поняла! Куда это ты собрался дитё отправлять по морозу!
-- Глафира! Уймись!
Старпом, когда не в духе, жену называет разными редкими русскими именами.
-- Какая я тебе Глафира?!!
-- Значит, Марфа!!! Уймись, говорю! Дело решенное! Пусть едет!
-- У нас, между прочим, женсовет и я во главе! И мы решили: никуда она не поедет! А за неделю отпуска отцу ребенка земное вам спасибо! А детеныша сами воспитаем. Не извольте беспокоиться! И вообще! Занимались бы вы своими делами!!! И не лезли бы в наши!!! Старший помощник несуществующего командира!!!
-- Какой, к черту, женсовет! Какой женсовет, я спрашиваю! Все сдохло! Давно! Где зам? Что это за хиромантия ползком на столе?!!

Зам был призван, и рот ему тут же заткнули. На арену выступили дочери старпома. Причем, единым фронтом.
-- Папа, ты чего? Совсем с ума сошел?

Дочерей старпом не выдержал.
-- А вы-то?!! Евдокеи Саввишны!!! Вы-то куда лезете?!!
-- Думали мы, что ты умный человек, папа, оказалось – нет!

Потом они пообещали ему всеобщий бабий бунт и еще они ему пообещали, что прикроют его крабовое производство, после чего старпом сдался и отменил отправку. А бабы тут же бросились старпома жалеть – первыми жена и дочки: «Папочка наш бедненький! Смотри, как разнервничался! Совсем себя не бережет!»

После этого старпом от них удрал на корабль.
-- Саня! Не могу! Бабы! Одолели! Ты не знаешь почему от настоящих флотских офицеров, как правило, родятся только бабы с гнусным мужским характером? Это же ужас какой-то! Настоящий мрак! Господи! Только бы их на службу не призывали! Не дай мне Боже дожить до того момента, когда они флотом станут заправлять! Сдохнуть бы гораздо раньше! Вот!

Потом мы с ним выпили.
За рождение ребенка и вообще…

#литература #покровский

Отдельная проблема в экологическом (или даже просто) туризме - соблюдение разумного баланса между потребностью человека в отдыхе, получении впечатлений и нагрузке на природу или объекты культурного наследия.

Неразумно, когда такой баланс идёт ко дну под воздействием цен и, главное, заградительных процедур.

С 1 мая 2022 года ФГБУ «Государственный заповедник «Кивач» на ввел платное посещение территории национального парка "Ладожские шхеры".

Цены указаны ниже, оригинал тут

Цены - отдельная дискуссия. Хотя лично я считаю их достаточно разумными, а для пассажирских и грузовых судов свыше 80 тонн так вообще заниженными.

Если уж и есть в чем проблемы для развития туризма, то это замороченные процедуры и регламенты помноженные на человеческий фактор. Хорошо этот аспект в части Ладожских шхер описан в материале журнала Motorboat

Цена указана в рублях за одно маломерное плавсредство в сутки.

Гребные (гребные лодки, байдарки, каноэ, надувные суда и т.д.) 50,00

Гидроциклы 65,00

Катера или моторные лодки пассажировместимостью до 4 человек 65,00

Катера или моторные лодки пассажировместимостью от 4 до 6 человек 100,00

Катера или моторные лодки пассажировместимостью от 6 до 12 человек 300,00

Катера или моторные лодки пассажировместимостью более 12 человек 500,00

Парусные или парусно-моторные суда 100,00

Несамоходные (хаусботы, вонботы и т.д.) 200,00

Пассажирские транспортные речные суда вместимостью более 80 тонн 1000,00

Грузовые транспортные речные суда вместимостью более 80 тонн 800,00

#индустрия #регионы @bigarcticrace

Рассказик?

Рында

У нас рынду свистнули, представляете? На ней еще выбито «К-193». Я, честно говоря, никогда не обращал на нее внимания – ну, висит и висит.
А теперь про нее можно говорить: висела. Она в боевой рубке, кажется, висела. «Кажется», потому что на кой она мне. Рубка и рында – это заведование боцмана.
Между прочим, наш старпом, как попкой чувствовал, две недели предупреждал боцмана: убрать рынду. И боцман ее убирал. Как только на корабль приходят эти уроды с ПРЗ – в смысле, матросики с плавремзавода – так боцман, стиснув зубы, поминая царя Давида и всю кротость его, как любит выражаться старпом, снимает рынду, а в ней не меньше сорока кило, и тащит ее к старпому в каюту.
Только они с корабля, он берет рынду и опять водружает ее на место.
Вы, конечно, спросите: почему нельзя ее оставить под кроватью у старпома на какое-то время.
Правильно! Молодцы! Нельзя! Потому что мы служим на подводной лодке в военно-морском флоте России. Вот если б мы в Танзании служили, то было бы можно. А у нас – нельзя. Поэтому боцман каждое утро тащит ее на себе.
А вот сегодня ее, эта… сы-пыздели. Не успел боцман. Так и остался с открытым ртом и с разведенными руками. Эти пеэрзешники нас до белого каления доведут. Со старпомом сейчас же случилась истерика.
-- КАК?!! – сказал он боцману. – КТО?!!
И боцман поделился с ним своими подозрениями.
А старпом с ним поделился своими:
-- Вот и поручай чего-то важное в этой жизни долбаебам! Если амнезия, так на всю рожу! Почему в России детей делают коленом?! А?!
-- Андрей Антоныч!
-- Смерти моей хотите? В гроб меня хотите вогнать? Вам приятно будет видеть, как я там лежу? Не надейтесь! Я и оттуда вас всех достану!
-- Андрей Антоныч!
-- Вы все в сапогах должны ходить. В кирзовых. И в ватниках! Вы в них сто лет назад ходили, сейчас ходите и еще сто лет ходить будите. Потому что недостойны никакого развития! Волы ваши мамы и папы! Нация! Две проблемы у них: «Дураки и дороги». Одна у вас проблема! Одна! Ид-ди-о-оты! А жрать вы будите мусор! Я что сказал? Я сказал караулить! Бдить! «Андрей Антоныч»! Вы бдили? Да? Как? Каким место? Где эти пеэрзешники? Да я сейчас их всех утоплю в ведре помойном. Вирусы! Дети распада! Где их начальник? Он у меня будет жрать конину! А я при нем совершу прелюбодеяние!
И вот их начальник уже стоит перед нашим старпомом. Но начальник – лейтенант, в очках, «отвезти-привезти». Старпом на него только посмотрел и сказал: «Мда!» – потом он добавил слово: «Блядь!» – но оно ничего не решило.
Решение пришло в голову нашему старпому, как всегда, со стороны.
-- Так! Старший! А есть среди твоих орлов самый авторитетный годок?
«Годок» – это матрос, которому до увольнения в запас ерунда осталась. (Это я так, вдруг среди нас домохозяйки)
-- Есть! Матрос Богданов.
-- Давай его сюда.
Через минуту перед старпомом стоял верзила Богданов. Но рядом с нашим старпомом тот верзила выглядел, как пудель возле сенбернара.
Старпом взял его за плечо и повернул к себе в каюту. Там он усадил его напротив и вручил сушку.
-- Ешь, Богданов! Это теперь твой завтрак, обед и ужин. Когда ДМБ? К ноябрьским? Вот! Не уволишься ты к ноябрьским. И к декабрьским ты не уволишься. И к январьским. Ты теперь здесь будешь жить, Богданов. У меня. Так что располагайся. Ссать ты будешь в бутылку, срать ты вообще не будешь.
Старпом продержал Богданова до вечера. Вечером он принес в каюту цепь, чтоб приковать Богданова на ночь.
И Богданов не выдержал. Старпома нашего редко кто долго выдерживает. На лету все дохнут.
Богданов позвонил по телефону на свое драгоценное ПРЗ и с кем-то долго и очень резко разговаривал.
Через полчаса на пирсе стояла рында -- «К-193».

#литература #покровский

Как принято говорить в таких случаях: "ситуация характеризуется волатильностью на фоне разнонаправленных трендов "

С одной стороны, неорганизованных яхтсменов Санкт-Петербурга поджимают с местами хранения и ремонтов лодок. Яхт-клуб «Невка», куда не так давно перебрались суда с Петровской косы, попросили оcвободить Безымянный полуостров.

«Больше небогатым яхтсменам податься некуда. Остальные либо закрылись, либо цены выставили неподъемные. А там, где цены еще с горем пополам можно осилить, запрещают проводить ремонт лодок (шкурить, красить, работать с деревом и пластиком). Это означает, что владельцы не могут подготовить яхты к навигации и спустить их».

С другой, землю закрепляют под спортивный яхтенный кластер и, тем самым защищают от жилой застройки.

Человек, который, очевидно, приложил к этому руку , уже под стражей. Но так или иначе дело сделал... Спортшкола «Крестовский остров» получила в бессрочное пользование участок площадью около 2,2 га. Другой вопрос с какими целями и в чьих интересах. Проект планировки территории, как пишут коллеги с "Фонтанки", был подготовлен по заказу ООО «Крестовский клаб», основная доля (33,75%) в котором принадлежит совладелице ресторанов Ginza Project Нине Сергеевой.

Ответ на прикладной вопрос "Куда податься простому яхтсмену?" на мой взгляд кроется в более общем и, казалось бы, абстрактном -

"Что такое Санкт-Петербург?"

#индустрия #регионы

Я записал как-то рассказ о Суарском ущелье: рота автоматчиков – курсанты первого и второго курса Каспийского училища, была послана на разведку в Суарское ущелье.
Там они и встретили наступающих на Кавказ немцев.


Суарское ущелье

Я всегда представлял себе ущелье, как узкую щель между горами, сырую и темную, заросшую чахлыми деревьями – а по дну течет ручей. Суарское ущелье – это горы вдалеке, а между ними просторно, дорога и дома недалеко от нее – селение называлось Майрамадаг.
Ноябрь 1942 года. Поездом из Баку – высадились на станции. Мы – рота курсантов из Каспийского училища. Большинству по восемнадцать лет – первый курс, нас только набрали.
Немцы идут – конечно, все наши хотели воевать. Шутили много – веселая рота была. Рафа Хуцишвили парторгом назначили – отчаянная голова.
Шли долго, и по горам тоже – пушку тащили. Рота разведчиков, мы – впереди, значит, идем. Ну, и моряки мы, конечно – нам всё нипочем. Пушка сорокопятка и снаряды к ней – намучались ее таскать. Все с автоматами ППШ. Зашли в село, а там никого – люди ушли, то есть немцы где-то рядом. Вырыли окопы – земля твердая, лопата отскакивает, но вырыли, ждем.
Они появились через двое суток – вдруг на дороге появилась колонна и начала надвигаться.
Идут.
– Идут!
– Вижу! Тихо! Приготовиться!
Бой примем? А то как же, по этой дороге до Орджоникидзе всего ничего – двенадцать километров, а эти – как на марше идут, ничего не боятся, сволочи.
– Не стрелять! Не стрелять! Ближе подпустить! По команде!
Конечно, по команде. Успели их рассмотреть – с какими-то веточками на голове – потом говорили, что это альпийские стрелки. Но более всего поразили эти верзилы в черном – СС. Одеколоном за версту разило, чистые, бритые, сытые, рубашечки белые – вот же дерьмо. Живет же такое!
– Не стрелять! Пусть еще ближе!
Пусть подойдут, гаденыши!
И они подошли.
– Огонь!
Ну и наши застрочили, и пушка ударила. Колона смялась, распалась сразу. Но никакого метания – как по-волшебному – в цепь. И пушки по нам ударили – бой. Огонь сильный.
– Патроны беречь!
Это верно. Сначала-то все поливали, а потом – начали беречь.
И вдруг затишье, вроде как отступили они.
– Отступили?
– Нет, не видать.
Тишина. Долго. А потом – гул. Головы подняли, а небо над нами черное – самолеты они вызвали. Летят, а от них что-то отделяется.
– Бомбы!
И посыпалось. Точно на нас. Подмогу они вызвали. В первую же воронку от бомбы нас набилось человек двадцать, а потом – бегали от воронки к воронке. Ваську при мне осколком зацепило. Он сидит на земле, а у него живот распорот и оттуда кишки вывалились и он те кишки пытается назад в живот запихать, а они в земле все и он их очистить хочет. Мы к нему- а старшина говорит:
– Бросьте его, он уже умер!
Умер. А Васька все понимает, голову поднял и мне прямо в глаза посмотрел, и я… я не могу, я к нему, а старшина меня за шиворот и от него и в соседнюю воронку пинками.
А у меня перед глазами лицо его, я – как потерянный. Меня по лицу бьют, чтоб я в себя пришел, а я никак не прихожу в себя и боли не чувствую и ничего не слышу и не понимаю сколько времени прошло.
– Танки! Танки!
Очнулся, когда на нас пошли танки. Сколько их было?

Продолжение 👇🏻

#литература #покровский

Начало ☝🏻

Суарское ущелье

Говорили потом что двести или больше. Нас побили сильно и пушку разбили, а на нас танки. Ружье было противотанковое. Два танка подбили, а потом и ружья не стало. Били они нас снарядами. Потом остановились танки, кричат с той стороны: «Сдавайтесь!»
Наши, кто высунулся – сразу под очередь, автоматчики, снайперы тоже были.
Ну, и у нас снайперы имеются. Вот только всех потом из танков расстреляли. Они, как в тире били. Бежит человек – снаряд в него. Всё перемолотили. Ребят много побили. Очень много.
Но только сунутся – опять кто-то стреляет, и они назад.
Холод не ощущали, голод – тоже, хоть и не ели давно. Патронов мало было. Совсем не было патронов. Самые наши отчаянные ребята первыми легли под пулями, да снарядами.

Ночь настала – и ночью стреляли. Мы так много суток держались – я уж и не помню сколько. Кто-то говорил, что восемь, кто-то – что восемнадцать. Не знаю я.
Не прошли они, повернули.
А нас потом когда собрали всех, то оказалось, что всего-то человек пятнадцать в живых и есть.
Мне потом это всё долго снилось. Особенно Васька и глаза его.

#покровский #литература

С Днём Победы!
Мира всем!

Рассказик?

Серегины истории.

Первая

Я в семнадцать лет на гидрограф по блату служить попал.
Родственник у меня очень большой главврач, и, поскольку все болеют, может куда хочешь устроить.
А мне очень хотелось на гидрограф: белый пароход, маленький, уютненький, команда смешанная – пара офицеров, остальные все фазаны -- в смысле, гражданский народ, не тронутый присягой.
Командиром у нас был капитан второго ранга Гудков, знаменитый тем, что из имеемых сорока с лишним лет, он как минимум, двадцать посвятил ресторану «Гудок», что в городе Ломоносове при вокзале. То ли, ресторан в его честь, то ли, совпадение – пес его знает, но жил он в том же Ломоносове, откуда и наша гидрографическая экспедиция.
А старпомом у него был каплей с речным училищем – заканчивал он его когда-то, потом в пьяном угаре чего-то подписал и очнулся каплеем на гидрографе. То есть, кадриловку – училище военно-морское – не заканчивал, от чего где-то глубоко, в неистлевшем сознании, уважение имел.
А я совсем мальчонкой учился в чем-то, напоминающим ДОСАФ, на «друзей моря» и выпустили меня с корочками рулевого-сигнальщика, что позволило немедленно по прибытию на борт безо всяких правил ППСС – «Пароходы Плавают по Себе Сами» – поставить меня к рулю и вообще, чуть чего, назначать старшим.
Пришли мы в Либаву в 17.30 и встали на рейде на якорь. Кораблик – полторы тысячи тонн, сокращенный состав.
Командир в 18.00 вызывает к себе старпома, говорит ему: «У меня тут баба. Я убыл до утра. К восьми за мной катер» -- и с корабля долой.
Старпом собирает в кают-компании механика и прочих в 18.40, говорит им: «У меня тут баба» – и сваливает до семи утра, за ним катер.
Мех собирает всех в 19.00 и говорит: «Мужики! Начальники наши совсем обомлели. Бросили корабль. Я это так на самотек пустить не могу. Предлагаю следующее: тут в пяти километрах есть деревушка. Как стемнеет еще чуть-чуть, тихо снимемся, чтоб нас посты наблюдения и связи не засекли, и, с потушенными огнями, пойдем туда. Там есть бабы».
Сказано – сделано. Стемнело – мы линяем, подходим к деревеньке, а там пристань деревянненькая. Швартуемся, и все мгновенно пропадают. Только мотористы остаются – но те сразу спать – и я.
«Серега! – говорят мне. – Как сказал Козьма Прутков про флот, знаешь? Он сказал: «Бди и чувствуй!»
Остаешься за старшего во всем» – после чего все бегут на танцы, потом у них бабы, драки и все такое.
А я любил один на корабле оставаться. Красиво же вокруг, звезды, вода, лунная дорожка. Под все это, со вздохом, я открывал кандейку, жарил себе картошку и еще я любил икру трески пожарить и, чтоб она хрустящая, со свежим лучком, с хлебушком черным, с маслицем сливочным, а сверху чайком горяченьким это дело затопить, и потом уже сон – только бы до койки доползти.
Ночью все явились, с самого ранья снялись и пошли назад. В 6.30 привезли старпома. В 8.00 – приезжает командир.
А по правилам как? По правилам всех принимают с левого борта и только самых почетных – с правого. То есть, левый борт у нас весьма исхожен, а правый – нелюдим. А тут пьяный с вчерашнего старпом решил, от глубокого уважения, о наличии которого в закоулках оного сознания мы уже говорили, перед командиром прогнуться и встретил его с правого борта. Проорал «смирно!», доложил.
И тут, делая шаг в сторону с приложенной к фуражке рукой, чтоб пропустить командира, он скользит в чем-то и падает, продолжая это «что-то» на себя собирать.
А это «что-то» было совсем не что-то, а коровье говно.
Весь правый борт у нас им усеян.
Я-то способен понять командирское недоумение: как, посреди залива, и столько говна от коров?
Но меня удивляет механик, который подходит ко мне сзади и сквозь зубы говорит: «Ну, ты, Серега, даешь!»
Будто я это все насрал, ей Богу!

#покровский #литература