Девочки, неожиданное интервью Михаила Карисалова.

Ну, вам он знаком как отец гастроблогера и ресторатора Артема Карисалова :), а нам — еще и как гендиректор Сибура.

Оказалось, что он очень интересуется историей и искусством, а также является меценатствующим коллекционером. В частности, передает Эрмитажу коллекцию древних монет, включающую всякие редкие экземпляры возрастом начиная от V века до нашей эры (девочки, надо смотреть?).

Про Артема, кстати, говорит с большой любовью и уважением (респект):

«У старшего, Артема, много лет своя страсть — гастрономия. Сначала он как послушный ребенок пошел учиться на юрфак Санкт-Петербургского государственного университета. Но на третьем курсе, прислушавшись к мнению проректора, сказавшему мне в числе прочего «твое счастье не его счастье», я отпустил сына, и с тех пор он живет сам, определяя свой путь и самостоятельно достигая целей.
Конечно, у меня были разные эмоции, когда он работал уборщиком, помощником повара, ездил по разным странам. Но я видел, что он учится и набирается опыта в этой сфере. То, как он горел этим, я помню много, много лет. И сейчас не удивлен, что он занимается ресторанной культурой».

Не знали, кстати, что Карисалов-младший работал помощником повара! Но тоже не удивлены.
И дружеский привет от отца сыну в интервью: «один из образцов непредвзятого гастрономического анализа и интересного рассказа о ресторанной жизни и культуре еды — Александр Сысоев».

Девочки, наш проект живёт в медийном пространстве, и в этом смысле он не может быть полностью свободным от текущей повестки дня. Поэтому сегодня, как вы и могли догадаться, наш заокеанский корреспондент выходит в эфир с ожидаемой темой переговоров вокруг Украины. И тем не менее, даёт интересный и весьма оригинальный анализ ситуации.

У него получается!

(Цикл от канала "С берега Гудзона", часть LXXVII)

Если кто-то возьмётся мерить давление термометром, то большого прока от такой процедуры не будет. Приборы и инструменты с подходящей шкалой нужны для измерения, понимания любых феноменов, включая такие выдающиеся как Дональд Трамп. Задача анализа действий миллиардера существенно облегчается, если определить его цели.

Большой интерес, споры, а в последнее время всё чаще и юмор вызывают действия Трампа на украинском направлении, хотя, если подумать, шаги эти понятны и очень эффективны. Признаюсь, что некоторое время я даже размышлял, нужно ли писать об этом целую заметку или ограничиться фразой «Ну вот, всё опять как я и предсказывал!». Решил, всё-таки, в пользу первого варианта, так как вопрос это важный, а наблюдатели, причём далеко не только российские, путаются сами и путают любезную публику. Дело в том, что большинство из них подходят к задаче либо со своими представлениями о том, что нужно делать в текущей ситуации, либо ожидают, что американский президент будет преследовать некие американские национальные интересы.

Однако необходимый и первый шаг для анализа действий Трампа — уяснение того факта, что прежде всего он преследует свои интересы. Можно сколько угодно придумывать, что американский президент хочет прекращения гибели людей, Нобелевской премии, улучшения отношения с Россией, большего давления на Европу, украинских природных богатств и так далее и тому подобное. Но любой такой тезис требует сложных доказательств. Куда проще увидеть простые имиджевые выгоды, которые Трамп получает уже сегодня. Про него продолжают говорить (даже тогда, когда говорят, что хватит уже говорить!), приписывают его решениям определяющую силу, и в то же время ему удаётся отдалить и себя, и Соединённые Штаты от, скажем вежливо, проблем, испытываемых американскими сателлитами в Киеве.

Последнее получилось уже до такой степени, что на картинке в большинстве мировых СМИ Трамп предстаёт не лидером государства, являющегося одним из основных участников конфликта, а миротворцем, который с упорством борется за безнадёжное дело прекращения боевых действий. В остальном же всё продолжается по-прежнему, даже, рискну утверждать, более динамично. США поддерживают боеспособность ВСУ, европейцы тоже помогают и куда активнее, полным ходом идёт модернизация американского ВПК, к тому же украинцы подписали и соглашение «о минералах», пускай пока и не совсем понятное, но в имиджевой сфере являющееся для Трампа ещё одним плюсом.

Другими словами, опять сбывается мой прогноз: принципиальных изменений по сравнению с президентством Байдена не произошло (скетч про то, как Хегсет «отменил помощь», достоин соревноваться за звание самой смешной политической истории года), Трамп издаёт разные звуки, оставляющие широкий простор для толкований, заодно управляя вниманием любезной публики. Скажу больше: наблюдаемое успешное дистанцирование от украинской проблематики — это большой успех Трампа, сильнейший шаг, оставляющий в будущем Америке свободу рук по отношению к результатам СВО, точнее, гарантирующий непризнание этих результатов. Впрочем, это уже другая история, о которой мы тоже поговорим.

С предыдущим материалом можно ознакомиться здесь.

Девочки, впервые в истории рубрики #Учёныепосубботам учёные рассказывают не о науке, а о самих себе.

Научная статья — это формальный результат деятельности учёного. Нет статьи — считай, не было научного открытия. Преподавание и участие в конференциях — это, конечно, тоже производство научного знания, но если исследование не зафиксировано в публикации, то его как бы и не было, да и коллегам-учёным не на что сослаться.

В чём подвох так называемой «публикационной активности»? Объем научной литературы удваивается каждые несколько лет — и, как можно догадаться, это происходит не из-за взрывного прироста знаний.

Во-первых, за публикации университеты ощутимо доплачивают к тем трём копейкам, что люди науки получают за преподавание. Это стимулирует не качество научных открытий, а публикацию сомнительных исследований и даже мусорных статей.

Во-вторых, «публикуйся или вымри» — девиз современной науки, поэтому учёные одно исследование разбивают на десяток статей и цитируют сами себя, а «хищнические» журналы и рады всё это опубликовать.

В-третьих, что особенно страшно для, например, медицины — журналы охотнее берут статьи с положительными результатами, а значит, за кадром остаются провальные исследования лекарств, и в результате слухи об эффективности многих препаратов весьма преувеличены.

Как в таких условиях выжить честным учёным? Советы, рекомендации и внутренняя кухня современной науки — в сегодняшней беседе о публикационных стратегиях. Социологи обсуждают выбор журналов, индексы цитирования, нелепые ответы рецензентов, отказы и успех в подкасте «Заклинания и заявки».

Бег, девочки, дело такое, на любителя.

Заядлые бегуны вам скажут, что во время или после тренировки выделяются какие-то там гормоны, и им хорошо. Ну, то есть, людям. Людям, конечно же.

Хотя у других, простых людей на этот счёт есть справедливые опасения. И к лучшему: они избегают ошибки выжившего, понимая, что путь к марафону усыпан стёртыми межпозвоночными дисками, разрушенными коленями, травмированными ступнями, сломанными судьбами, наконец! Просто несостоявшиеся бегуны переключаются на другие задачи и об ужасах бега даже не вспоминают.

Каждый, кто хотя бы раз в жизни пробегал десять километров, это понимает.

Иван Дмитриевич Заборский недавно пробежал тысячу.

Даже точнее: 1047 километров и ещё некоторое количество попугайских крылышек. Тут какое-то снижение пафоса просто необходимо, потому что титанический рекорд Заборского нельзя ни представить, ни приложить хотя бы к чему-то реальному. То есть, это целый марафон и ещё тысяча километров, и ещё пять, и ещё 359 метров, ну просто чтоб было.

Дисциплина, в которой бежал Заборский, называется ультрамарафон — это когда ты бежишь шесть суток. Можно не спать, можно не есть. Всё, что пробежал — твоё.

Заборский установил абсолютный мировой рекорд, а французы, которые организовали ультрамарафон, его отменили. Потому что Заборский финишировал, покрытый российский флагом. А так делать было нельзя, понимаете? За это отменяют.

Так сегодня работает мягкая сила Запада, которая в недавнем прошлом обеспечила ему величайшую культурную победу — над нами.

А теперь, брошенная в топку пропагандистского паравозика, она стремительно теряет свой сокрушающий потенциал. Так, что отменяемое становится культурным ориентиром, а отменяющее начинает походить на песенный конкурс «Евровидение».

Вы, кстати, знаете, что он прошел? А кто победил? Следили?

Автор обложки — ультрахудожник Александр Петриков