Обратите внимание, что ключевой фигурой новогоднего праздника до сих пор считается Дед Мороз. Символ чуда, волшебства и праздничного финала. Хотя если на секунду убрать мишуру и посмотреть на реальность, становится понятно, кто этот праздник на самом деле создаёт.
⠀
Дом кто приводит в порядок? Неважно, своими руками или через клининг, организационное решение всё равно чаще принимает женщина. Подарки кто выбирает, заказывает, отслеживает доставку, упаковывает и следит, чтобы никого не забыли? Праздничный стол кто продумывает, готовит или организует? Кто составляет списки гостей, всех обзванивает, договаривается, улаживает старые обиды, напоминает, поздравляет и следит, чтобы всем было тепло, вкусно и спокойно? Обычно это мама, дочь, жена или несколько женщин, работающих в синхроне.
⠀
А «Деду Морозу» в этой конструкции остаётся важная, но предельно простая роль. Появиться в правильный момент, сказать пару фраз, вручить подарки и вовремя уйти. И всё — герой вечера, лицо праздника, носитель чуда. Невидимая организационная работа остаётся за кадром, а символ праздника получает аплодисменты.
⠀
В этом есть что-то очень показательное. Женский труд в быту и заботе по-прежнему воспринимается как естественный фон, не требующий признания. Он просто «происходит». А мужская роль, даже минимальная, легко превращается в событие и символ.
⠀
Minimizary
⠀
#НемолчиУз

Социальное подкрепление властности — это когда общество не просто одобряет доминирование мужчин над женщинами, но и прямо или косвенно оправдывает, нормализует или замалчивает насилие, которое используется для поддержания этой власти.
⠀
Это ключевой фактор, который поддерживает цикл насилия: агрессор чувствует себя безнаказанным, а жертва — бессильной и изолированной.
⠀
Общество часто преподносит насилие как «нормальную» часть жизни или отношений. Фразы вроде «бьёт — значит любит», «сама виновата», «это их личное дело, не вмешивайтесь» — это мощное социальное подкрепление для агрессора. Они говорят ему: твои действия допустимы, даже объяснимы.
⠀
Властное поведение мужчин часто воспринимается как сила, решительность, лидерство — и поощряется обществом. Когда мужчина применяет насилие для контроля (запрещает жене работать, общаться с друзьями), некоторые видят в этом «заботу» или «главенство в семье». А женщина, которая пытается вырваться из-под контроля или заявить о насилии, сталкивается с осуждением и порицанием.
⠀
Социальные нормы требуют «не выносить сор из избы», сохранять видимость благополучной семьи. Это заставляет жертв молчать. И это молчание работает как подкрепление: если о насилии не говорят, оно как бы «не существует», и агрессор продолжает действовать, не опасаясь последствий.
⠀
Когда жертвы обращаются в полицию или другие структуры, они могут столкнуться с несерьёзным отношением, бюрократией, нежеланием регистрировать инцидент. Такое бездействие — ещё один уровень социального подкрепления властности агрессора. Оно показывает: его доминирование вне зоны ответственности закона.
⠀
Социальное подкрепление властности создаёт замкнутый круг:
⠀
- Оно узаконивает неравные отношения, где мужчины принимают решения и контролируют.
- Оно позволяет использовать насилие как инструмент для поддержания этого неравенства.
- Оно изолирует жертв, лишая их поддержки и возможности вырваться.
⠀
Например, дело Лейлы демонстрирует не только само насилие, но и те системные и социальные барьеры, которые поддерживают доминирующую позицию агрессора и усложняют процесс восстановления справедливости для жертвы.
⠀
Или кейс «Убил жену из-за сна об измене» показывает, как СМИ поддерживают культуру насилия.
Повествование строится вокруг «мотивов» мужчины. Женщина, убитая с особой жестокостью, практически исключена из сюжета. Тема домашнего насилия в репортаже не поднимается.
В сюжете нет ни комментариев психологов, ни мнений правозащитников. Насилие подаётся как «вспышка» или «инцидент», а не как социальная проблема, укоренённая в неравенстве и системной безнаказанности.
⠀
Предотвращение гендерного насилия требует активного противодействия этим нормам и изменения общественного мнения — чтобы властное и насильственное поведение не поощрялось, а осуждалось на всех уровнях.
⠀
Подготовила: Алия Темурийзода
⠀
#НеМолчиУз​​​​​​​​​​​​​​​​ #ликбез

Почему забота, эмпатия и умение «сохранять лицо» на работе и дома часто остаются незамеченным трудом — и кто за это расплачивается?

Когда 25-летняя Нона Гейнер, сотрудница берлинской службы поддержки, слышала в трубке очередное «ты дура!», она не вешала трубку. Она улыбалась. От её улыбки зависел бонус. Каждый клиент после звонка оценивал её по 10-балльной шкале. Оценка ниже 8 - и премии не будет. «Я улыбалась, даже когда мне хотелось плакать. Это было частью моей работы», - признаётся она.

То, что делала Нона, называется эмоциональным трудом. Этот термин ввела американская социолог Арли Хохшильд в 1983 году, описывая работу стюардесс и контролёров: быть доброй, когда злишься, и строгой и безэмоциональной, когда тебе жаль. Сегодня к эмоциональному труду прибегают во многих профессиях - и чаще всего это делают женщины.

Эмоциональный труд — это не просто «быть милой»
Это умение управлять чувствами других людей. Успокоить клиента, поддержать коллегу, организовать корпоратив, улыбнуться в ответ на грубость. Это работа, которой может не быть в должностной инструкции, но без которой страдают команды, продажи и репутация компании.
Исследование 2022 года показало: проявление заботы и умение работать в команде повышают удовлетворённость сотрудников, но редко способствуют продвижению женщин. Более того, такой труд часто истощает и воспринимается как признак «мягкости», не совместимой с лидерством. Почему? Потому что лидер ассоциируется с рациональностью — а значит, с «мужским» стилем. А женщина, помимо всего прочего, должна быть ещё и «доброй».

Почему это делают именно женщины?
Это начинается ещё в детстве. Девочкам чаще дарят кукол и «набор врача», мальчикам - конструктор и «пожарную машину». В книжках и мультфильмах учительницы и медсестры - почти всегда женщины. А вот учёные и спасатели - чаще мужчины. Так формируется ощущение, что эмпатия - это «женское» качество. Хотя исследования показывают: способность к сочувствию не зависит от пола. Это не биология, а воспитание.
Роуз Хакман, автор книги об эмоциональном труде, замечает: «Женщины входят в мужские профессии и обнаруживают: кроме кода или чертежей им приходится работать ещё одну смену - эмоциональную. И эту смену никто не оплатит».

Сколько это стоит?
В США женщины в «заботливых» профессиях: медсёстры, воспитатели, соцработники получают на 20–30% меньше среднего по экономике. В Германии - на 15% меньше, в России - в 1,5–2 раза ниже, чем в «мужских» сферах вроде IT или инжиниринга.
При этом: старшие сиделки - одна из профессий с самой высокой текучестью кадров (свыше 70%).
Официантки, работающие на чаевые, чаще страдают от депрессии. Учителя и воспитатели в числе первых по уровню выгорания.
И всё это - нельзя автоматизировать. Робот не утешит, не поддержит, не запомнит день рождения клиента.

Что происходит, если убрать эмоциональный труд?
Представьте: медбрат грубо перебивает пациента, официант не улыбается, HR не выслушивает жалобы. Мы сразу считаем, что он плохо работает. Значит, мы осознаём ценность этого труда, но не платим за него.
Что можно сделать?
Включать эмоциональные навыки в должностные инструкции и учитывать их при повышении и найме на работу.
Оплачивать «лишнюю» смену: если женщина выступает неофициальным HR-психологом - это должно быть в KPI.
Обучать эмоциональной грамотности всех, независимо от пола, чтобы груз распределялся справедливее.
Не награждать женщин медалями за «самоотдачу», а спрашивать: «Кто ещё может это взять на себя?»

Пока мы молчим, система экономит
Она экономит на улыбках, на поддержке, на «спасибо». Она экономит на женщинах. Но в итоге проигрывают все: растёт выгорание, увеличивается текучесть кадров, теряются талантливые лидеры. «Мы живём в мире, где ценность должна быть оплачена, - напоминает Роуз Хакман. Эмоциональный труд создаёт колоссальную ценность. Пора начать платить по счету».

Материал подготовила: Мубина

#НеМолчиУз #ликбез

Гендерное насилие в близких отношениях — это не просто физические побои. Это широкий спектр злоупотреблений и принуждения со стороны партнёра, направленных на установление контроля и власти над жертвой. Оно коренится в социальных представлениях о том, какими «должны быть» мужчины и женщины, и в неравенстве между ними.

Гендерное насилие в отношениях совершается против человека из-за его пола или затрагивает людей определённого пола непропорционально чаще. В подавляющем большинстве случаев это насилие мужчин в отношении женщин.

Пять основных форм насилия:

1. Физическое насилие.
Любое преднамеренное применение физической силы, причиняющее боль, травмы или вред здоровью: пощёчины, толчки, избиения, удушение, использование оружия.

2. Сексуализированное насилие.
Любое принуждение к сексуальным действиям без согласия партнёра: изнасилование в браке, принуждение к просмотру порнографии, унижающие сексуальные действия, принуждение к сексу после избиения.

3. Психологическое/эмоциональное насилие.
Постоянное унижение, оскорбления, критика, угрозы (в том числе в адрес детей или родственников), газлайтинг (манипуляции, заставляющие жертву сомневаться в своей адекватности), шантаж и запугивание.

4. Экономическое насилие.
Контроль над финансами, запрет работать или учиться, лишение доступа к деньгам, принуждение брать кредиты или распоряжаться имуществом против воли.

5. Социальная изоляция/Насилие контроля.
Агрессор ограничивает контакты жертвы с друзьями и семьёй, контролирует её перемещения, звонки, переписку и доступ к информации, стремится к полной власти над её жизнью.

Ключевые характеристики насилия в отношениях:

Власть и контроль:
Главная цель агрессора — не просто причинить боль, а установить тотальный контроль над жизнью партнёра.

Цикличность:
Насилие часто происходит по определённому циклу: нарастание напряжения → инцидент насилия → «медовый месяц» (раскаяние, извинения, обещания, подарки) → и снова по кругу.

Нарушение границ:
Агрессор игнорирует личные границы и желания партнёра, считая, что имеет право на его тело, время и жизнь.

Использование гендерных стереотипов:
Насилие часто поддерживается общественными представлениями о «правильном» поведении мужчин (сила, доминирование) и женщин (покорность, забота о семье).

Гендерное насилие в близких отношениях — это серьёзное нарушение прав человека, которое требует комплексного подхода и поддержки жертв.

Например, брат мужа нанёс 13 ножевых ранений беременной жене своего брата. После того как врачи спасли ей жизнь, муж пострадавшей умолял жену не заявлять на его брата.

Нанесение 13 ножевых ранений — это акт чудовищной жестокости, который, вероятно, был мотивирован представлениями о том, что женщина «нарушила правила» или «опозорила семью». Властность здесь проявляется в ощущении агрессора (брата мужа), что он имеет право лишать жизни женщину из-за её поведения или статуса.

Это не просто конфликт между супругами. Насилие совершает третий человек, который берёт на себя роль «исполнителя приговора» в рамках патриархальной системы. Это показывает, что близкие отношения жертвы разрушаются не только с мужем, но и со всей его семьёй, которая, по-видимому, разделяет подобные ценности.

Просьба мужа не заявлять на брата демонстрирует, что для него защита семейной «чести» и интересов брата важнее безопасности и жизни собственной жены. Это яркий пример того, как социальное подкрепление властности работает внутри семьи — женщина оказывается бесправной перед лицом сговора родственников мужа.

Подготовила: Алия Темурийзода

#НеМолчиУз​​​​​​​​​​​​​​​​