Что такое вторичная виктимизация и почему это опасно?

Вторичная виктимизация — это не просто сложный термин. Это то, что происходит каждый раз, когда женщина, пережившая насилие, сталкивается с равнодушием, обвинениями, недоверием или унизительными процедурами вместо помощи и поддержки.

Она приходит в милицию — и слышит: «А почему ты пошла туда одна?», «Ты уверена, что это было насилие?», «Может, ты сама его спровоцировала?». Она оказывается в больнице — и чувствует себя так, будто должна что-то доказывать.
Иногда ей задают грубые вопросы, не объясняют, что с ней делают, или заставляют проходить повторный осмотр, не считаясь с её состоянием. И всё это — в момент, когда она уже пережила травму.

Так начинается вторая травма. Вторая, но не менее болезненная. Потому что вместо защиты система оставляет её одну — в страхе, в стыде, в молчании.

Вторичная виктимизация может усиливать симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), способствовать развитию депрессии, тревожности и чувства изоляции. Многие женщины после негативного опыта больше не обращаются за помощью вовсе.
Когда поддержка нужна, как воздух, им приходится бороться за неё или — чаще — отказываться, чтобы не травмироваться снова.

И это не преувеличение. Согласно отчёту Бюро статистики юстиции США, в 2022 году уровень насильственных преступлений в стране вырос, но только 21% жертв сексуализированного насилия сообщили об этом в полицию.
Недоверие к системе, страх обвинений и вторая травма — среди основных причин.

А теперь посмотрите на комментарии под новостями. «Сама виновата». «Что она ожидала?». «Не пошла бы — ничего бы не было».
Это — тоже вторичная виктимизация. Только уже не в кабинете врача или милиционера, а в обществе, которое продолжает оправдывать насилие и перекладывать ответственность на пострадавшую.

Во второй части мы поговорим о том, что может изменить эту ситуацию — и почему здесь важна роль каждого из нас: от следователя и врача до подруги или соседа.

Подготовила: Росина Ангалышева
#НеМолчиУз #ВторичнаяВиктимизация #ПТСР

В Асакинском районе учитель получил 5 суток за домогательства к ученице и издевательства над учеником

В ноябре 2024 года Неъматов Хусанбой, учитель одной из школ Асакинского района в кабинете обнял несовершеннолетнюю ученицу и поцеловал в лицо. Девочка отпрянула и выбежала из кабинета. Узнав об этом, дядя девочки пришёл в школу на разборки с педагогом и оскорбил его. Забегая вперёд скажем, что дядю оштрафовали на 3 БРВ (1,125 млн сумов) по ст.41 КоАО.

Также в ноябре 2024 года Неъматов заставил другого несовершеннолетнего ученика снять штаны, аргументируя это тем, что он якобы не мальчик. Испуганный ребёнок сделал это в присутствии друга, который выступил на суде свидетелем и подтвердил это принуждение.

Описанное выше было подтверждено показаниями пострадавших и свидетелей. Отметим, что Неъматов ранее привлекался к административной ответственности (история умалчивает, по какой именно статье). В апреле 2025 года суд Асакинского района признал его виновным в сексуальных домогательствах (ст.41-1 КоАО) и нарушении законодательства о персональных данных (ст.46-2 КоАО). По совокупности сложения наказаний его приговорили к 5 суткам административного ареста, а также постановили взыскать 281 250 сумов в счет расходов, связанных с содержанием под арестом.

К сожалению, система защиты несовершеннолетних от насилия в Узбекистане, всё ещё недостаточно эффективна. Никто не проводил пострадавшим детям психологическую экспертизу. Никто не оценил последствия таких действий для их психики. Возможно, унизительная ситуация со снятием штанов могла стать поводом для буллинга – эти детали остаются за пределами решения суда, но не снимают вопросы к системе.

В данный момент законодательство Узбекистана позволяет педагогам, которые домогались учениц или унижали детей подобным образом, продолжать работу в системе образования. 15 мая в стране вступит в силу Закон о защите детей от всех форм насилия. Устранит ли он такие пробелы?

Сейчас домогательства в отношении несовершеннолетних нередко квалифицируют как административный проступок:
❗️Суд в Термезе назначил 10 суток административного ареста мужчине, который в состоянии алкогольного опьянения раздел свою дочь и пытался её изнасиловать, а через пару месяцев трогал и целовал малышку детсадовского возраста
❗️В Кызылтепе мужчина, который предлагал 10-летней племяннице 20 тысяч сумов за «один раз», получил 5 суток административного ареста
❗️В Ташкенте учитель, домогавшийся ученицу, получил 5 суток административного ареста, такое же наказание получил преподаватель живописи, развращавший 9-летнюю ученицу.

Это лишь несколько кейсов, обнажающие проблему незащищённости детей от сексуализированного насилия. В очередной раз напомним, что Постановление пленума Верховного суда №35 от 30.11.2018 определяет, что развратные действия в виде сексуального домогательства в отношении лица, не достигшего шестнадцати лет должны квалифицироваться статьей 129 УК. Домогательства к несовершеннолетним = преступление.

Материал подготовила Ирина Матвиенко

#НемолчиУз #Законы #Дети #универсальные5суток

Как остановить вторичную виктимизацию — и почему это зависит не только от общества

В первой части мы говорили о том, что переживает женщина после насилия, если сталкивается с равнодушием и обвинениями. Но вторичная виктимизация — это не только слова. Она часто вшита в саму систему: в допросы, осмотры, процедуры, которые не защищают, а травмируют.

В системе следствия
Вместо поддержки женщина сталкивается с сомнением: «А ты уверена, что это было насилие?», «А почему ты молчала?», «Может, ты сама спровоцировала?». Эти вопросы звучат как обвинения. Заявления могут не регистрировать сразу, тянуть с возбуждением дела. Повторные допросы проводятся без психологической поддержки, без чувствительности к травме. Отказ в возбуждении дела — ещё один акт недоверия.

В медицинской системе
Осмотры после насилия часто проходят без объяснений, без присутствия психолога, без учёта состояния женщины. Вместо бережной помощи — равнодушие или грубость. Бывает, что врач не объясняет, зачем нужен тот или иной анализ, не спрашивает согласия на процедуры, не предлагает тесты на инфекции, не выдает справку. Женщина выходит из медучреждения с ощущением, что её снова не услышали.

В суде
Даже при наличии доказательств женщину могут подвергать перекрёстным допросам, где обсуждаются её одежда, поведение, биография. Зачастую на суде пострадавшую заставляют снова рассказывать детали травмы — на глазах у обвиняемого, без сопровождения специалиста. Иногда дело прекращается «в связи с примирением», даже если оно было под давлением.

Такие практики противоречат не только здравому смыслу, но и международным обязательствам Узбекистана.

Согласно рекомендациям CEDAW (Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин), государства обязаны обеспечивать, чтобы жертвы насилия получали справедливое, чуткое и непредвзятое отношение от всех госструктур.
Стамбульская конвенция (хотя РУз пока не присоединился к ней) подчёркивает, что повторная травматизация — серьёзное нарушение прав человека и что государство должно её предотвращать через стандарты досудебной и судебной практики.
Лансаротская конвенция отдельно прописывает требования к допросу детей, переживших сексуализированное насилие — в щадящих условиях, с минимальным количеством повторов, с участием психологов.

И всё же не только система
Вторичная виктимизация начинается не только в кабинетах, но и в комментариях. Когда звучит: «Она сама виновата», «Что она ожидала?», «Зачем пошла?» — это те же механизмы перекладывания вины.
Когда подруга говорит: «Может, ты преувеличиваешь», когда врач замечает: «А зачем вы вообще с ним общались?» — это продолжение той же культуры обвинения.

Что можно сделать? Слушать, а не сомневаться. Спрашивать, как помочь, а не судить. Не требовать объяснений. Верить. Быть рядом.

Женщина, пережившая насилие, не обязана доказывать, что заслуживает поддержки. Именно то, как с ней обращаются — в милиции, больнице, суде и обществе — показывает, на чьей стороне система.
И пока она не на стороне пострадавшей, менять нужно не женщин, а подходы.

Подготовила: Росина Ангалышева

#НеМолчиУз #ВторичнаяВиктимизация #ПраваЖенщин #CEDAW #СтамбульскаяКонвенция #ПТСР

Приговор Михаилу Хачатуряну: признано систематическое насилие над дочерьми

В России суд признал Михаила Хачатуряна виновным в систематическом насилии в отношении своих дочерей — Крестины, Ангелины и Марии. Его посмертно признали виновным по трём статьям: насильственные действия сексуального характера, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и распространение порнографии.

Подробнее — в публикации Консорциума Женских НПО.

Это решение стало поворотной точкой в одном из самых громких дел о домашнем насилии в постсоветском пространстве. Впервые за семь лет пострадавшие официально признаны жертвами систематического насилия.

История: как всё начиналось
В июле 2018 года сёстры Хачатурян убили своего отца. Они утверждали, что на протяжении многих лет подвергались насилию — сексуализированному, физическому и психологическому. Отец изолировал их от общества, контролировал каждое действие, унижал, избивал и угрожал убийством.

Несмотря на это, уголовное дело было возбуждено против самих девушек. Сначала — как умышленное убийство, затем — с переквалификацией, но насилие над ними долгое время официально не признавалось. Только спустя годы экспертиз, свидетельств и общественной борьбы, суд признал Михаила Хачатуряна виновным. Это может стать основанием для прекращения дела против девушек.

Почему это касается и нас
В Узбекистане женщины, защищающиеся от домашнего насилия, почти никогда не признаются действовавшими в состоянии необходимой обороны. Их действия квалифицируются либо как умышленное причинение вреда здоровью, либо как убийство, либо — всё чаще — как статья 126-1 “семейно-бытовое насилие”.

Такой подход полностью искажает суть происходящего: женщина, спасшая себя от многолетнего насилия, оказывается не потерпевшей, а обвиняемой. Её действия рассматриваются вне контекста страха, зависимости, беспомощности и отсутствия защиты со стороны государства.

В нашем аналитическом отчёте мы подробно описали эту проблему. Женщины, оказавшиеся в критической ситуации и защитившие себя, сталкиваются не с поддержкой, а с репрессией. Факт насилия игнорируется, динамика власти в семье не принимается во внимание.

О праве на самооборону
Право на необходимую оборону — это не формальность и не привилегия. Это базовое право любого человека защищать свою жизнь и безопасность. Но для женщин, переживших домашнее насилие, это право на практике недоступно.

Без признания насилия — невозможно говорить о справедливости. Без признания необходимости защищаться — мы снова и снова будем видеть, как пострадавшие женщины превращаются в обвиняемых.

#НеМолчиУз #домашнеенасилие #сестрыхачатурян

Фемицид вне кадра: как медиа упрощают насилие до “удивительного мотива”

В Ферганской области мужчину приговорили к 16 годам лишения свободы. Он убил свою жену, пока она спала. Нанёс ей 13 ножевых ранений.
Как объяснил сам обвиняемый, до этого ему приснилось, что она изменила ему.

Сюжет об этом случае вышел на одном из ведущих телеканалов Узбекистана. Видео опубликовано в Telegram-канале Ферганского областного суда. Репортаж подан в формате типичного криминального блока — акцент сделан на “необычном” мотиве, без привлечения экспертного контекста. Женщина в этом видео — безымянна, без истории, вне фокуса.

Позже формулировка, озвученная в сюжете, была взята за основу заголовков в других СМИ:
“В Фергане мужчина получил 16 лет тюрьмы за убийство жены, которая изменила ему во сне”
“Мужчина зарезал жену: до этого ему приснилась измена”

Как подали новость и почему это проблема
Герой истории - убийца и его сон

Повествование строится вокруг “мотивов” мужчины. Женщина, убитая с особой жестокостью, оказывается практически исключённой из сюжета. Отдельной темы, связанной с домашним насилием, в репортаже не поднимается.

Сюжет как сенсация, а не как симптом

Заголовок “убил из-за сна” вызывает удивление, обсуждение, резонанс. Но за эффектной формой теряется главное — это не странный случай, а закономерность в культуре, где мужчина чувствует себя вправе распоряжаться жизнью женщины.

Отсутствие экспертной рамки

В сюжете нет ни комментариев психологов, ни мнений правозащитников. Насилие подаётся как “вспышка” или “инцидент”, а не как социальная проблема, укоренённая в неравенстве и системной безнаказанности.

Язык, исключающий контекст

Нож у кровати, 13 ударов, сон — всё это упоминается без вопросов. Как будто это — объяснимо, если не “понятно”. Ни один элемент насилия не вызывает желания разобраться глубже: почему он счёл, что имеет право? что говорило о риске? кто мог вмешаться до этого?

Что можно было сделать иначе

Проект Nemolchi.uz не первый год говорит о необходимости этически ответственной и гендерно чувствительной журналистики.
В Узбекистане регулярно проходят тренинги для медиа — в том числе организованные Верховным судом Республики Узбекистан, с участием экспертов по правам женщин.
Но, несмотря на это, такие репортажи всё ещё остаются нашей медиареальностью.

И пусть ни один телеканал не счёл нужным обратиться за комментарием к профильным организациям — мы всё же позволим себе вмешаться. Вдруг в следующий раз история станет не только сюжетом, но и поводом задуматься.
Вот как, на наш взгляд, это могло бы быть сделано точнее, корректнее и полезнее (да, возможно — менее эффектно, но куда честнее и ответственнее).

Рекомендации для ответственной подачи
— Сместить фокус на жертву.

Кто она? Что мы знаем о ней? Почему её история важна? Убийство — это всегда лишение конкретной жизни, а не просто факт уголовного дела.

— Не превращать фемицид в криминальный курьёз.

Мотив “сон” — не причина, а симптом культуры контроля. Убийство женщины не может быть подано в ироничной или удивлённой тональности.

— Включать экспертные комментарии.

Объяснить, что такое фемицид. Почему убийства часто совершаются на фоне ревности. Почему ревность — это не страсть, а власть.

— Использовать точный, уважительный язык.

Без сенсационности. Без “странных” мотивов. Без упрощений, которые стирают суть.

— Подчёркивать системность, а не исключительность.

Это не “уникальный случай”. Это результат среды, где женщина — не субъект, а объект, где контроль — привычен, а насилие — ожидаемо.

Мы продолжаем следить за тем, как медиа говорят о насилии. И каждое такое убийство — не просто трагедия, а диагноз обществу, если оно продолжает молчать или иронизировать.

Материал подготовила: Нигина Худайбергенова

#немолчи #ФеминистскоеПросвещение #фемицид #журналистикабезнасилия

Минимум 21 дело о сексуальных домогательствах к несовершеннолетним было рассмотрено в судах Узбекистана с начала апреля 2025.

Редакция Nemolchi.uz проанализировала судебные решения по делам о сексуальных домогательствах (ст.41-1 КоАО), рассмотренные с 1 по 21 апреля 2025 года. Выяснилось, что минимум 21 дело касалось домогательств в отношении несовершеннолетних.

📍 3 дела из этих 21 рассматривались в суде кассационной инстанции Андижанской области и были связаны с протестами прокуроров на решения судов предыдущей инстанции. Во всех случаях протесты были удовлетворены и дела отправлены на дополнительное расследование.

📍1 дело из 21 было отправлено на дополнительное расследование судом первой инстанции одного из районов Кашкадарьинской области.

📍1 дело из 21 было переквалифицировано со ст. 41-1 КоАО (Сексуальные домогательства) на ст.41 КоАО (Оскорбление).

📍В 16 рассмотренных делах 17 мужчин были признаны виновными в совершении сексуальных домогательств к несовершеннолетним. Из них 12 мужчин были приговорены к административному аресту от 3 до 15 суток. 5 мужчин получили наказание в виде административного штрафа в размере от 750 тысяч до 1,875 миллионов сумов.

Минимум 21 дело о домогательствах к несовершеннолетним за 21 день (общее число дел о домогательствах значительно выше). И это только те дела, которые дошли до суда. Минимум, поскольку анализировали только открытые данные, и есть вероятность, что не все решения были опубликованы, а также не во всех решениях суда указан возраст потерпевшей или то, что она является несовершеннолетней. Соответственно, таких дел может быть больше.

Отметим, что ни в одном деле с пострадавшими несовершеннолетними не присутствовали педагоги и психологи. Вероятно, это связано с тем, что для административных дел их участие необязательно. Снижает ли это психологический стресс, который могли получить дети во время допроса? Вряд ли. Однако действующее законодательство не учитывает необходимость такой защиты интересов несовершеннолетних, если речь об административных делах.

Экспертки проекта Nemolchi.uz при поддержке Национального Агентства Социальной защиты проводят анализ административных и уголовных дел, связанных с сексуализированным насилием над несовершеннолетними. Мы надеемся, что результаты этой работы помогут выявить слабые стороны системы и оптимизировать законодательство Узбекистана в этой сфере таким образом, чтобы Закон о защите детей от всех форм насилия стал эффективным инструментом правовой защиты.

Ирина Матвиенко

#НемолчиУз #Законы #Дети

Когда какой-либо молодой человек или мужчина совершает грубое действие по отношению к незнакомой девушке или женщине, предпринимается попытка удержать его от этого плохого поступка словами вроде: «она ведь тоже чья-то (какого-то мужчины или молодого человека) сестра или дочь, (а потому) так поступать нельзя», «у тебя ведь тоже есть дочь, сестра или сестрёнка, каково было бы, если бы с ними так поступили?»

Однако, по отношению к той девушке или женщине, которая страдает, следует и необходимо просить прекратить плохое обращение не потому, что она чья-то родственница, а исходя из воспитания того человека, который совершает это, просить проявлять человеческое отношение к ЧЕЛОВЕКУ, а не судить по его полу.

В этом обществе:
- во-первых, к женщине следует относиться правильно не потому, что она кому-то принадлежит, а потому, что она человек;

- во-вторых, правильно донести мысль о том, что совершающий это действие человек должен проявлять правильное отношение не только к женщине, но и вообще к любому человеку, потому что нельзя совершать негативные действия по отношению к любому человеку.

С другой стороны, разве не странно само утверждение «у тебя ведь тоже есть дочь, сестра» - попытка воздействовать на обидчика, сравнивая его действие с ситуацией, когда подобное было бы совершено по отношению к его кровным родственницам женского пола, или вера в то, что совершённое им зло «вернётся» его кровным родственницам в виде такого же страдания?

Почему за зло, причинённое одним мужчиной незнакомой женщине, должна расплачиваться другая женщина из его же семьи?

Каждый сам должен отвечать за свой поступок!

© Алия ТЕМУРИЙЗОДА

#НемолчиУз #Эхо #ЖенщинаЭтоЛичность

Почему гендерное насилие - это не исключительные случаи, а системная проблема.

Гендерное насилие – это не эпизод, далёкий от наших реалий. Это не абстракция, происходящая в другом городе или в отдалённом селе, не имеющая к нам отношения. Каждый раз, когда мы читаем или смотрим на новостных каналах информацию об ещё одном насильственном преступлении, мы, в частности, склонны воспринимать его как исключительный случай, который "не касается нас". Но так ли это? На самом деле ли гендерное насилие – это единичные и уникальные случаи, не более чем стечение обстоятельств? Вопрос, конечно, сложный, но правда заключается в том, что насилие по гендерному признаку — это не случайности, а симптом более глубокой и системной проблемы.
 
Часто мы слышим позицию: «Я не встречался с насилием, значит его нет». Такой взгляд позволяет отторгать реальность и жить в иллюзии, будто проблемы не существует. Это типичная ошибка — воспринимать свой личный опыт как общую норму. Но именно в случае с гендерным насилием такой механизм особенно опасен: замалчивание делает проблему глубже и незаметнее, а со временем — почти «привычной».
И важно понять что именно подразумевается под термином.

Гендерное насилие – это любое физическое, эмоциональное или экономическое насилие, основанное на гендерных различиях. Оно проявляется не только в явных формах — избиениях, сексуальных преступлениях, — но и в скрытых, не менее разрушительных: в манипуляции, контроле, унижении, пренебрежении, халатности, дискриминации, в ограничении свободы и прав. Гендерное насилие может обитать повсюду — за стенами дома, в коридорах учебных заведений, в очередях переполненных супермаркетов, в офисах с открытыми планировками. Оно не нуждается в тишине или тени, чтобы существовать — оно встроено в повседневность, и, самое опасное, часто не распознаётся как насилие вовсе.
 
Молчать нельзя сказать!

«Не стоит выносить ссор из избы» — изречение старо как наш мир. Но стоит задуматься: сколько же изб хранят в себе семейные ссоры? Сколько из них были лишь незначительными инцидентами, а сколько трагично завершились, так и не удостоившись законной кары? В обществе настолько укоренилось понятие о стыде и смирении, что любое заявление о насилии воспринимается как вызов традициям, как нарушение молчаливого контракта между жертвой и системой.
 
Культура молчания — это не просто отказ говорить. Это многослойная, прочная привычка: не верить, не вмешиваться, не выносить наружу. Это страх осуждения, когда жертве говорят: «А что ты сама сделала, чтобы это остановить?». Это давление со стороны семьи: «Потерпи, не позорь». Это бездействие закона, которая может предложить «вернуться и помириться». Это публичное осмеяние в интернете. Всё это создает замкнутый круг, в котором молчание становится единственным социально приемлемым ответом на насилие.
 
Проблема усугубляется тем, что женщины, выбравшие говорить — часто остаются один на один с системой, не готовой их слышать. И именно поэтому, чем усерднее мы стараемся игнорировать и замалчивать насилие, тем глубже оно прорастает в наше общество, превращаясь из частной трагедии в обыденность.
 
Источники:
https://bmjopen.bmj.com/content/14/8/e077113

Автор:
MEZARCHILD

#НемолчиУз #гендерноенасилие

Аманда Нгуен грезила космосом: грант на обучение в Гарварде, изучение астрофизики и мечта о работе в NASA. Но в 22 года её мир рухнул — на вечеринке в университете она пережила изнасилование.

В больнице Аманда отдала почти 5 тысяч долларов за медицинское освидетельствование, выбрав «анонимный набор Джейн Доу» для сохранения улик. В Массачусетсе на преследование за изнасилование даётся 15 лет, и она планировала обратиться в суд, когда будет готова морально. Но никто не объяснил, что улики уничтожат через полгода, если не продлевать их хранение. Волонтёр кризисного центра добавил, что судебные тяжбы займут годы, а шансы на обвинительный приговор — лишь 1%. Готова ли она была заморозить жизнь ради призрачной надежды?

«Система была настроена против меня, всё казалось подстроенным, и это было большим предательством, чем изнасилование, — говорит Аманда в интервью для The Guardian. — Из меня вышла вся жизнь. Я чувствовал себя скелетом, оставшимся от той живой, счастливой, молодой студентки. Я была высохшим листом, который никогда уже не мог быть зелёным. Но я превратила это в нечто иное. Нечто воспламеняющееся».

Аманда отложила мечту о космосе и посвятила себя борьбе за справедливость. Она создала движение Rise, которое разработало закон в защиту жертв сексуального насилия. Он гарантирует бесплатное освидетельствование и хранение улик до конца срока давности: «Почему жертвы должны платить за правду?» В 2016 году закон вступил в силу.

В 2019 году Аманду выдвинули на Нобелевскую премию мира, а в 2022-м Time назвал её одной из женщин года. 14 апреля она исполнила давнюю мечту, став первой астронавткой вьетнамского происхождения, отправившейся к звёздам на ракете Blue Origin.

Источник: sistershelp

#НемолчиУз #женщинывнауке

Сегодня день рождения у нашей вдохновляющей и талантливой авторки — Росины!

Человека, благодаря которому появляются тексты, которые заставляют задуматься, остаются в памяти и делают наш проект сильнее. Росина умеет тонко чувствовать, точно выражать и говорить о важном — просто, честно и сильно.

Спасибо тебе за твой голос, за силу и внимание к деталям, за тепло, которое ты вкладываешь в каждое слово.

Пусть твоя жизнь будет наполнена любовью, опорой, светом и творческим полётом. Пусть всё, что ты отдаёшь этому миру, возвращается к тебе в десятикратном размере.

Мы гордимся, что ты с нами.

С любовью,
команда #немолчиуз

Мизогиния – деструктивная форма выживания.
Однако если говорить о гендерном насилии как о системе, стоит назвать ещё одно её основание — мизогинию. Это не просто неприязнь к женщинам, как может показаться на первый взгляд. Это целый набор деструктивных стратегий оценки и контроля, укоренённых в культуре, семье, медиа, праве. Это когда женщине с детства внушают, что её ценность измеряется внешностью, покорностью и способностью терпеть. Это когда вместо сочувствия ей предлагают стыд и молчание. Это когда другая женщина, прошедшая через собственный травматичный опыт, вдруг становится проводником той же самой системы, осуждая, обвиняя, обесценивая.
Не стоит забывать, что мизогиния является продуктом разрушительной системы, способом выживания. Когда женщина сталкивается с постоянным давлением, с обесцениванием, с ожиданием покорности — у неё остается выбор: либо бунтовать, рискуя быть отвергнутой, либо встроиться в систему и стать её частью. Осуждение других женщин, навешивание ярлыков, оправдание агрессора — всё это может стать попыткой сохранить хотя бы иллюзию контроля. Как, если я «правильная» и «тихая», то со мной такого не случится. Это ложная безопасность, которую система предлагает в обмен на лояльность. Именно так мизогиния становится неотъемлемым механизмом самовоспроизводства насилия.
Мизогиния может выглядеть как подруга, которая говорит: «Ну а чего ты хотела, сама же надела это платье». Как преподаватель, советующий студентке не ввязываться «в мужские профессии». Как комментатор в интернете, обвиняющий жертву изнасилования в провокации. Это язык привычек, намёков, оценок и шуток, который отравляет воздух, в котором мы все дышим. И пока это воспринимается как «норма», гендерное насилие будет продолжать жить рядом с нами — в домах, на улицах, в подъездах, в избах.
 
Гендерное насилие – наша борьба!
Система — это мы. Это то, что мы молча принимаем, оправдываем, повторяем и транслируем детям. Системность проблемы заключается именно в этом — в её повседневности, в её «нормальности», в том, как глубоко она укоренилась в культуре, и как трудно бывает её распознать.
Но именно поэтому у нас есть сила всё изменить. Признание проблемы — это уже шаг. Разговор — это уже сопротивление. Поддержка — это уже движение вперёд. Не нужно быть активистом или экспертом, чтобы сделать вклад. Достаточно начать с себя: услышать, поверить, не оправдать, не отмахнуться. Важно называть вещи своими именами. Важно перестать молчать.
Гендерное насилие — не частный эпизод, не исключение. Это то, что живёт среди нас. А значит, и бороться с ним мы можем только вместе.
 
 
Источники:
https://bmjopen.bmj.com/content/14/8/e077113
Автор:
MEZARCHILD

#НемолчиУз #гендерноенасилие

“Не капризничай и обними дядю”: как взрослые учат детей терпеть насилие
⠀
🗣️«А ну не выдумывай»,
🗣️«Ты что, забыла сказать “спасибо”?»,
🗣️«Ну обними, ему приятно» —
знакомо?
⠀
Тысячи детей слышат такие фразы каждый день. И запоминают:
мои чувства не важны. Главное — чтобы другим было удобно.
⠀
Перевод «воспитательных» советов на «детский»:
⠀
🔃«Не капризничай»
Перевод: твои эмоции некорректны, не чувствуй то, что чувствуешь.
Именно с этой фразы начинается путь к тому, чтобы не говорить «нет», когда страшно или больно.
⠀
🔃«Ты же девочка, будь ласковой» / «Ты же мальчик, не реви»
Разделение чувств по половому признаку — прямой путь к стыду за себя и свою уязвимость.
⠀
🔃«Он просто дёргает тебя за косички, потому что ты ему нравишься»
Ага. То есть насилие — это форма любви. Отличный фундамент для будущих абьюзивных отношений.
⠀
🔃«Ну извинись, даже если ты не виноват»
Потому что мир должен быть добрым, даже ценой собственного достоинства. Ведь ты же «воспитанный».
⠀
🔃«Потерпи, он скоро уйдёт» (про неприятного взрослого)
Перевод: тебе не обязательно быть в безопасности — главное не устроить скандал.
⠀
Чему это учит?
⠀
— не доверять себе
— стыдиться чувств
— терпеть ради чужого комфорта
— подстраиваться под тех, кто нарушает границы
⠀
А потом этим детям кто-то скажет:
«Почему ты не ушла, когда тебе было плохо?»
Потому что она с детства привыкла, что надо терпеть. Что стыдно быть неудобной. Что “не капризничай”.
⠀
Что говорить вместо этого?
✅Вместо «не капризничай» —
«Я вижу, тебе сейчас тяжело. Давай поймём, почему»
⠀
✅Вместо «он просто дёргает тебя, потому что ты ему нравишься» — «Никто не должен причинять тебе боль. Даже если ты ему нравишься»
⠀
✅Вместо «ну обними дядю» —«Ты не обязана/обязан трогать кого-то, если не хочешь»
⠀
✅Вместо «перестань реветь» —«Ты можешь плакать. Все могут плакать»

Почему это важно?
⠀
Потому что дети, умеющие слышать себя, вырастают в взрослых, умеющих защищать себя.
⠀
И иногда одна честная фраза может стать тем самым голосом, который перебьёт внутреннее:
«Ты всё выдумала. Потерпи ещё чуть-чуть».
⠀
Minimizary
⠀
#НемолчиУз #дети

Фильм «Последнее танго в Париже» Бернардо Бертолуччи рассказывает об отношениях между мужчиной средних лет, Полом (в исполнении Марлона Брандо), и молодой женщиной Жанной (Мария Шнайдер) в Париже.

По сюжету Пол в одной из сцен насилует девушку с использованием сливочного масла вместо смазки. Однако 19-летнюю Шнайдер заранее не предупредили об этой сцене. В сценарии она тоже отсутствовала.

«Я была в ярости… чувствовала себя униженной и, честно говоря, немного изнасилованной — и Марлоном, и Бертолуччи. После сцены Марлон не извинился и не утешил меня. Он просто сказал: “Мария, не переживай, это всего лишь кино”. Но во время съемки я плакала по-настоящему. Слава богу, это сняли с одного дубля», — вспоминала актриса.

Позже Бертолуччи признался, что не рассказал актрисе всех деталей сцены специально: «Я хотел ее реакцию как девушки, а не как актрисы. Хотел, чтобы она чувствовала себя униженной».

Фильм прославил Бертолуччи и Брандо: они получили номинации на «Оскар», а сам Брандо заработал около 3 миллионов долларов на процентах с проката. Шнайдер, по ее словам, заплатили только 4 тысячи долларов. В итоге юная актриса оказалась в ловушке репутации, которую навязал ей фильм.

«Меня пугала внезапная слава. У меня не было охраны, как у звезд сейчас. Люди думали, что я такая же, как моя героиня, и я начала придумывать истории для прессы… Я сходила с ума. Начала принимать наркотики — это был способ сбежать от реальности. Это были 70-е, и тогда все было позволено», — говорила Шнайдер. Позднее она призналась, что в то время хотела покончить с собой.

Фильм «Быть Марией» вышел 4 апреля 2025 года и рассказывает о непростой судьбе Марии Шнайдер. В картине показано, что происходило с юной девушкой после выхода «Последнего танго в Париже». Аннамария Вартоломей, которая исполнила молодую Шнайдер, призналась, что хоть и чувствовала себя в безопасности на съемках, сцена с изнасилованием все равно была эмоционально тяжелой:

«Я просто играю Марию. А она пережила все это в реальности. На съемочной площадке никто не встал на ее защиту. Это удвоило насилие. Я была очень растрогана — не могла сдержать слезы, особенно когда увидела сцену на экране. Это было очень жестко. И совершенно безумно, что кто-то вообще мог так поступить», — сказала она.

Источник: kosa media

#НемолчиУз

«Если ты расскажешь — мама умрёт»: как насильники запугивают детей
⠀
🗣️«Никто тебе не поверит»,
🗣️«Ты всё испортишь»,
🗣️«Это секрет, никому нельзя говорить» —
распространенные фразы от насильников.
⠀
Так звучит насилие. Оно не всегда громкое. Оно часто шепчет.
⠀
Дети не молчат потому, что не доверяют.
Они молчат, потому что их запугали.
⠀
Вот как звучат угрозы — и что на самом деле за ними стоит:
⠀
🔃«Если ты расскажешь — мама умрёт»
Перевод: ты в ответе за жизни других. Молчи, иначе ты убийца.
⠀
🔃«Ты виноват/виновата. Это из-за тебя»
Перевод: даже не думай жаловаться — ты сам всё испортил.
⠀
🔃«Никто тебе не поверит»
Перевод: я сильнее. Я важнее. Ты никто.
⠀
🔃«Это игра. Мы просто играем»
Перевод: ты не чувствуешь страха, это просто фантазия.
⠀
🔃«Если ты скажешь — меня посадят, и это будет из-за тебя»
Перевод: хочешь разрушить семью? Вон ты кто.
⠀
Чему это учит?
⠀
— бояться говорить правду
— стыдиться своих ощущений
— брать вину за чужие действия
— хранить чужие грязные тайны
⠀
А потом мы спрашиваем:
«Почему мой ребенок ничего не сказал?»
Потому что он думал, что виноват.
⠀
Что делать взрослым?
⠀
✅Говорить: «Если кто-то просит держать что-то в тайне — расскажи мне»
⠀
✅Говорить: «Ты всегда можешь ко мне прийти, даже если боишься»
⠀
✅Говорить: «Ты не виноват/виновата в том, что с тобой сделали»
⠀
✅Говорить: «Ты не разрушишь семью. Ты её спасаешь»
⠀
Почему это важно?
⠀
Потому что каждый ребёнок, который решается заговорить — уже герой.
Не предавайте его второй раз.
⠀
Minimizary
⠀
#НемолчиУз #дети

Количество женщин в кинематографе заметно увеличилось за последние десять лет, следует из исследования Annenberg Inclusion Initiative.

Авторы проанализировали 3240 художественных фильмов, снятых в Австралии, Франции, Германии, Италии, США и Великобритании, а также изучили программы пяти крупнейших международных кинофестивалей — Каннского, Берлинского, Венецианского, Сандэнса и Торонто.

Так, в Великобритании доля режиссерок выросла с 8,3% до 32,3% (почти в четыре раза), в США — с 8% до 16,2% (в два раза), а во Франции — с 14,4% до 25,9% (примерно в 1,8 раза).

Авторы подчеркивают, что индустрия становится более гендерно сбалансированной, однако до равенства еще далеко. Например, за последние десять лет доля главных героинь в фильмах выросла с 32% до 54%, но общее количество женских персонажей все еще небольшое (30%), а среди героинь старше 40 лет — и вовсе 25%.

Кроме того, в последние 10 лет женские картины стали чаще отмечать международными наградами. Но режиссерки все еще составляют менее 30% участников фестивалей, а их картины редко получают «Оскар». В этом году, например, единственной женщиной, номинированной за лучшую режиссуру, стала Корали Фаржеа с фильмом «Субстанция».

Источник: kosa media

#НемолчиУз #женщинывискусстве

Хорошие новости: во Франции в первом чтении приняли законопроект с новым определением сексуализированного насилия в уголовном кодексе. Парламент предложил внести отсутствие согласия. Сейчас в уголовном кодексе преступление трактуется, как «…акт с применением насилия, принуждения, угрозы или захвата врасплох».
⠀
В тексте к поправкам написано: «Согласие является свободным, информированным, конкретным, отзываемым и предшествующим действию. Согласие не может быть получено из молчания или отсутствия реакции». Инициаторы поправки называют этот законопроект «первым камнем, брошенным в стену безнаказанности».
⠀
За эту инициативу проголосовал 161 депутат, 56 — против. Одно из опасений противников законопроекта, что следствие будет сосредоточено на поведении пострадавшей стороны. Но сторонники поправки оспаривают это: изменение закона позволит правоохранительной системе охватить ситуации, которым сейчас не уделяют должного внимания, например, состоянию ступора и шока.
⠀
Во многих странах в уголовных статьях, связанных с сексуализированным насилием, всё ещё остаются места, требующие внимания и доработок, и любые положительные изменения в этой сфере — отличный пример для других стран.
⠀
Например, вы знали, что в истории уголовного права долго являлся спорным вопрос об изнасиловании в браке? Некоторые страны Восточной Европы и Скандинавии объявили изнасилование в браке незаконным до 1970 года, но большинство стран Западной Европы признали его преступлением гораздо позже, в основном в 1980-х и 1990-х годах. СССР первым в мире убрал «исключение» для супруга, наказание предусматривалось для всех преступников уже в УК РСФСР 1922 года.
⠀
Источник: тгк sistershelp
⠀
#НемолчиУз #законы

Жива: дыхание жизни, что возвращает нас к себе

В богатом пантеоне древнеславянских богов особое место занимает Жива (Джива, Живана, Сива) — богиня жизни, весны, плодородия и возрождения. Ее образ — это квинтэссенция всего растущего, пробуждающегося и светлого. С Живой приходят теплые ветра, первые побеги, зелень, цветы и новая надежда.

Ее представляли с венком из полевых цветов на голове — символом связи с землей, плодородием, природными циклами. Особенно почитали. Живу земледельцы: ей молились о хороших урожаях, здоровье детей и скота, о наступлении мягкой весны. Для них она была не просто божеством, а воплощением самой природы, доброй и могущественной Богиней, от которой зависела сама жизнь.

Но Жива — не только богиня природы. Она — архетип. Память. Напоминание.
Мы часто забываем дышать. В мире, где от женщины требуют быть всем сразу — мягкой и сильной, покорной и лидеркой, матерью и карьеристкой — мы задыхаемся. Нам не оставляют права быть просто собой.
Но в каждой из нас живет Жива.
Та, кто говорит: ты имеешь право быть. Без «если». Без «должна».
Ты имеешь право на ошибку. На тишину. На жизнь, а не выживание.

Жива — не про вечную весну. Она про жизнь как она есть: с умиранием и возвращением. С ошибками. С усталостью. С кровью.
Она знает, что женщина — как земля: иногда плодородна, иногда выжжена. Но даже в пепле — есть семя. Даже в боли — рост.
Жива — это не просто мифологический персонаж, это воплощение самой сути жизни, ее неукротимой силы и вечного обновления, что делает ее одним из самых светлых и жизнеутверждающих образов в славянской мифологии.

И если ты устала, если тебе кажется, что ты не справляешься — вспомни ее.
Вдохни.
Ты — Жива.

Авторка: Заря Эргашева

#НемолчиУз #женщиныбогини

Когда насилие становится фоном, а не исключением

Иногда человек растёт в семье, где крики называют воспитанием, удары — заботой, а игнорирование слёз — необходимостью «закалить характер». С раннего детства ему внушают, что терпение — главная добродетель, что на боль нужно закрывать глаза, а своё «нет» лучше приберечь, чтобы не разрушать отношения.

В таких условиях чувство страха, стыда и беспомощности становится нормой. Терпение воспринимается как обязанность, а унижение — как неизбежная часть жизни. И это происходит не потому, что кто-то слаб или неправилен, а потому что не было других моделей — не было безопасного пространства, где ценят чувства и границы.

Со временем человек учится оправдывать тех, кто причиняет боль. Привыкает молчать, даже когда внутри всё протестует. Начинает путать любовь и зависимость, заботу и контроль. Очень часто появляется ощущение, что страдания — это обязательная цена за близость, а счастье нужно выстрадать.

На самом деле это неправда.

Любовь не должна причинять боль. Забота не выражается в унижении. Отношения не строятся на страхе потерять партнёра. Границы важны не только для самозащиты, но и для уважения к себе. И ты имеешь право быть в отношениях, где тебя слышат, принимают и поддерживают, а не ломают.

Мы сделали бинго о тех следах, которые оставляет насилие, ставшее частью фона. Это не повод обвинять себя. Это возможность заметить, где боль спряталась так глубоко, что кажется естественной. Это возможность сказать себе: ты не сумасшедшая и не слабая. Ты просто очень долго училась выживать там, где нужно было бы жить.

Сегодня у тебя есть право выбирать другое.
Выбирать заботу, уважение и безопасность вместо страха и вины.

#НемолчиУз #немолчи_бинго

«Привет, малышка»: как взрослые охотятся на детей в интернете
⠀
🗣️«Ты такая красивая, не говори никому, что мы общаемся»,
🗣️«Я тебя люблю, ты особенная»,
🗣️«Сфоткайся для меня. Только для меня» —
типичные фразы интернет-преследователей.
⠀
Так начинается цифровое насилие. Каждый день тысячи детей попадают в ловушку взрослых, которые притворяются друзьями, чтобы сделать больно.
⠀
Что говорит грумер — и что это значит на самом деле:
⠀
🔃«Ты никому не говори, это наш секрет»
Перевод: я знаю, что делаю плохо. И если ты скажешь — меня найдут.
⠀
🔃«Ты взрослая не по годам»
Перевод: я хочу оправдать своё поведение. Тебе не 12, ты “особенная”.
⠀
🔃«Если ты меня любишь — докажи»
Перевод: манипуляция через чувства. Настоящая любовь ничего доказывать не должна.
⠀
🔃«Я удалю фото сразу. Обещаю»
Перевод: враньё. Фото остаются навсегда.
⠀
🔃«Если ты расскажешь — тебя засмеют»
Перевод: я делаю тебя заложником стыда.
⠀
Чему это учит?
⠀
— что любовь = подчинение
— что нельзя рассказать, потому что стыдно
— что взрослые могут быть “своими”
⠀
А потом мы спрашиваем:
«Почему ты вообще с ним общалась?»
Потому что он казался другом. А взрослые — занятыми.
⠀
Что говорить детям?
⠀
✅«Никто не имеет права просить у тебя фото»
⠀
✅«Если взрослый просит держать общение в тайне — это тревожный знак»
⠀
✅«Ты не виноват/виновата. Он обманул. А обман — это не твой стыд»
⠀
✅«Ты можешь всегда прийти ко мне. Даже если боишься»
⠀
Почему это важно?
⠀
Потому что интернет — это новая улица, а на каждой улице бывает тот, кто шепчет «Пойдём, покажу кое-что интересное».
⠀
Minimizary
⠀
#НемолчиУз #дети